Берегиня сегодня
Марина Хробот
Из далёкой Якутии в Тверскую область возвращаются Маша с братом Толиком и их приятель Кирилл. После раскопок они везут несколько сотен килограммов бивней мамонта. В пути их настойчиво просят подвезти до Москвы девушку Анну. Она необычайно обаятельна и обладает даром целительницы, Берегини.
Анна сбежала из Зоны Топь в Якутии, где добывают уран и проводят эксперименты над людьми. Теперь на девушку идёт охота. Сама Зона Топь аномальная и люди здесь живут и работают необычные.
Такие разные молодые женщины Маша и Анна сдружились и им предстоит пережить много приключений.
Марина Хробот
Берегиня сегодня
Каждый день мы изменяем Природу, и каждый миг Природа изменяет нас.
Поминая сквозь зубы всех родственников разом, я из последних сил тащила из болота за собой вверх на сопку две сумки на колесиках. Жадность – одно из самых сильных чувств, и я нагрузилась килограммов на двадцать. Кирилл волок в полтора раза больше, и его тяжелое дыхание подталкивало меня в спину. Каждый звук отдавался гулким эхом в пластах прохладного утреннего тумана. Моросил мелкий дождь.
Длинная низкая сопка отделяла нас от отдыха. Забравшись наверх, мы легли на землю и всматривались в наши серые палатки и черный Кроссовер «Мерседес» внизу.
Белесые сумерки, которые в августе здесь заменяют ночь, заканчивались. Якутская лесотундра просыпалась. Справа от нашего лагеря лениво затявкал облезлый и сытый по случаю лета песец. Из пролеска справа вышел на опушку медвежонок и принюхался. Рык рассерженной мамаши заставил его вернуться к ней. Значит, все спокойно.
Но я не спешила. Не потому, что чего-то боялась, нет, в этой глуши нас мало кто мог проверить на предмет изымания нашей добычи… Сейчас, в этот момент, лежа животом на мягком серебристом мхе в невысоком кустарнике с пожелтевшей листвой, я с удивлением поняла, что авантюрная затея, придуманная два месяца назад, наполовину осуществлена.
Мне даже померещился прозрачный момантёнок, идущий вслед за мамой и держащий её хоботом за хвост. Рядом шли прозрачные взрослые мамонты. В длинной шерсти, с большущими бивнями, она мерно покачивали головами.
С удовольствием вдохнув необыкновенно чистый воздух отсутствия цивилизации, я поняла, с каким удовольствием буду вспоминать запахи незнакомых трав, влажной земли, терпких ягод и прелых листьев в холодном болоте.
– Спускаемся. – Я старалась не смотреть на Кирилла, один вид которого вызывал во мне кучу комплексов. – Только осторожно.
Осторожно не получилось. Сумки, скрипя колесиками от возбуждения, рвались из рук, стремясь первыми докатиться до прогоревшего костра.
Я материлась в полный голос, Кирилл ругался громче меня. Мы мчались вниз.
Из туристической палатки вылез сонный Толик, мой невозмутимый квадратный братец. Равнодушно оценив наш сумасшедший пробег с сопки по бездорожью, он лениво потянулся, после чего сгрёб приготовленные на земле ветки и заново развел костер.
Я и мой брат отличаемся «земной» комплекцией. Нам слегка не повезло с ростом и внешними данными, зато мышечной массы на двоих столько, что хоть торгуй вразвес.
Затащив неподъемные сумки в палатки, мы с Кириллом переоделись из заляпанных глиной маскировочных комбинезонов в спортивные костюмы и завалились на подстилки у костра дожидаться законного обеда. Комбинезоны разложили у палатки. Пусть дождик их обмоет.
Толик быстро нанизывал на шампуры мясо и овощи.
Я провела ладонью по своему животу. За время экспедиции скинула килограмма три, не меньше. Конечно, другим этого не видно, но я-то знала, что процесс похудения всё-таки пошел.
У меня типичный комплекс девушки в тридцать лет – я полнею. При сидячем образе жизни, а работаю я бухгалтером, у меня страстная любовь к еде.
Не нервничаю – много ем, нервничаю – ем в два раза больше.
* * *
Невыразимое по красоте алое солнце вставало над волнистым горизонтом тундры и редких пролесков.
В особые минуты выбора, опасности или удачи – во мне просыпаются три внутренних голоса. У большинства нормальных людей внутренний голос один, и называют его интуицией. Бывает, что голосов два, и, если они между собой не договариваются, с