Проданы в понедельник

Кристина Макморрис

Звезды зарубежной прозы

1931 год. Великая депрессия. Люди теряют все, что у них было: работу, дом, землю, семью и средства к существованию.

Репортер Эллис Рид делает снимок двух мальчиков на фоне обветшалого дома в сельской местности и только позже замечает рядом вывеску «ПРОДАЮТСЯ ДВОЕ ДЕТЕЙ».

У Эллиса появляется шанс написать статью, которая получит широкий резонанс и принесет славу. Ему придется принять трудное решение, ведь он подвергнет этих людей унижению из-за финансовых трудностей. Последствия публикации этого снимка будут невероятными и непредсказуемыми.

Преследуемая своими собственными тайнами, секретарь редакции, Лилиан Палмер видит в фотографии нечто большее, чем просто хорошую историю. Вместе с Ридом они решают исправить ошибки прошлого и собрать воедино разрушенную семью, рискуя всем, что им дорого.

Вдохновленный настоящей газетной фотографией, которая ошеломила читателей по всей стране, этот трогательный роман рассказывает историю в кадре и за объективом – об амбициях, любви и далекоидущих последствиях наших действий.

Кристина Макморрис

Проданы в понедельник

© 2018 by Kristina McMorris

© Павлова И., перевод, 2020

© ООО» Издательство АСТ», 2020

Пролог

У охраняемого входа стаей изголодавшихся волков кружили репортеры. Они жаждали узнать имена и адреса, любые свидетельства о связи с гангстерами, мельчайшие подробности, достойные освещения в передовицах грядущего дня.

Ирония происходящего не ускользнула от меня.

В приемное отделение больницы, где я просидела на одном и том же стуле несколько часов, зашел врач. Я приподняла голову. Врач приглушенным голосом заговорил с санитаркой. И его пышные усы с проседью завибрировали в такт словам, слетавшим с губ. Мои плечи сжались в пружины. Я попыталась перехватить его взгляд, допуская и страшась самого худшего. И ощутила, как вокруг меня возросло напряжение – все остальные испугались того же. Внезапная тишина показалась мне оглушительной. Но затем доктор сдвинулся с места и через пару секунд исчез за углом. И я снова обмякла на стуле.

В воздухе пахло дезинфицирующими средствами, отбеливателями и сигаретами нервных курильщиков. Напольная плитка при каждом новом шаге испускала пронзительный скрипучий звук. Какой-то мужчина стал подтаскивать ко мне кресло. Но крошечные волоски на затылке встопорщились не только из-за этого тягучего скрежета. Узнав о моей причастности к случившемуся, офицер уже предупредил меня: со мной наверняка захочет побеседовать следователь.

Мужчина сел в кресло ко мне лицом.

– Добрый день…

Небрежным движением он снял свою широкополую шляпу и положил себе на колени. Всем своим обликом – от костюма в тонкую полоску и аккуратной стрижки до великолепных белых зубов – этот человек походил на Джона Эдгара Гувера с очередной вербовочной агитки.

Я не расслышала ни его имени, ни формальных слов, которыми он отрекомендовался? – мой разум был и без того затуманен недосыпанием? а от прилива беспокойства в голове и вовсе все смешалось. Но я догадалась, какая информация его интересовала. Та же, что и журналистов, толпившихся на улице и всегда готовых залезть тебе в душу. Голодных до ответов, смысл которых я еще не осознавала до конца. Если бы я только могла исчезнуть! С этого места и из этого мгновения! Перенестись одним махом на неделю вперед, а еще лучше – на месяц! Неуместные слухи уже бы затихли; от замытых дочиста луж крови не осталось бы и следа. И этот день был бы уже пережит. Я представила себе, как сижу в полутемном уголке кафе и за чашечкой кофе и даю интервью молодому репортеру. Его старание напомнило бы мне о том, какой и я сама была прежде – когда только приехала в этот город, убежденная в том, что моей устремленности, энергии и удачи окажется довольно, чтобы рассеять мрак собственного прошлого. А с ним и ощущение, что ты этого не достойна…

«Какое счастье, – произнес бы журналист, – что все закончилось так хорошо».

Для кого-то – конечно. Но не для всех.

– А вы можете мне рассказать, с чего все началось? – Образ репортера внезапно слился с лицом следователя, сидевшего передо мной. Кто из