Ничего, кроме правды

Екатерина Береславцева

Как быть, если грань между жизнью и сном оказалась настолько размытой, что отделять ночные грёзы от реальности стало невозможно? Конечно же, пользоваться случаем и нырять в объятия Морфея за позитивными или наоборот – мрачными и зловещими впечатлениями. Ну или отправляться на поиски того, кто наловчился проникать в чужие сновидения, чтобы внедрять в сознание спящего совсем не безобидные идеи. Именно таким даром обладает Софья Стрелецкая, днём работающая врачом в городской поликлинике, а вечерами кочующая по снам незнакомцев, на которых указал заказчик. И купаться бы предприимчивому медику в деньгах и славе, не случись в отлаженной системе сбой и не свались на Сонину голову нахальный кареглазый дегустатор да таинственный владелец винного бизнеса…

Глава 1

– Ой, это вы?! А это я… вам сегодня снилась…

Нет, я не собиралась произносить эти слова, честное слово! Всё получилось совершенно неожиданно – не только для застывшего передо мной человека, секунду назад выскочившего из подворотни, но и для меня самой.

– Я не понял…

Он нахмурился, вгляделся в моё лицо, скудно освещаемое фонарём, и помрачнел ещё больше. Узнал! – поняла я.

– Вы только не пугайтесь, пожалуйста! Понимаете, всё дело в том, что…

И вот тут произошло то, что напугало меня саму. Он вдруг схватил меня за руку – крепко, не вырвешься! – и потащил туда, откуда появился минуту назад. В чёрную пасть подворотни без единого намёка на свет.

– Ой, – пискнула я, с детства боящаяся темноты до судорог. – Куда вы меня тащ-щ-щ…

– Чш-ш-ш, – таким страшным голосом прошипел он, что все слова разом улетучились из моего рта, оставив после себя тягучую тошнотворную горечь. И только где-то далеко билась в моей голове слабая мысль: «Сама виновата, сама. Сама-а-а…»

Мрак гулких сводов сменился лёгким просветом незнакомого двора. Прямо перед нами моргала тусклая лампочка, нехотя освещавшая единственный подъезд чужого дома. Впрочем, для моего спутника этот дом чужим уж точно не был – уверенно направился он к двери, и так же уверенно щёлкнул замок под его пальцами, открываясь.

– Послушайте… – попыталась было дёрнуться я, но безуспешно. Его хватка была сродни неумолимым тискам на запястьях приговорённого к пыткам.

Путь наверх показался мне бесконечным.

Ярко-красное пятно дверной обивки смешалось с кровавыми брызгами гнева в моих глазах.

Тяжёлая дверь, в которую меня бесцеремонно втолкнули, впечаталась мне в спину, заставив с криком негодования пролететь через мрачное помещение прихожей и приземлиться на пороге – на пороге между светом и темнотой.

Свет и темнота. Добро и зло. Сон и явь…

– Ну, чего расселась, убогая? Шевели отростками!

– Сам ты отросток, малохольный! – огрызнулась я, но его приказу последовала и, с трудом поднявшись на ноги, проковыляла пару метров вперёд.

– Поговори у меня!

Впрочем, в голосе похитителя особой угрозы мне не услышалось. Усталость – да. Возможно даже – лёгкая растерянность. Но не та, что вызывает в человеке агрессию.

Я огляделась, стараясь не встречаться с ним глазами.

Комната, в которой я очутилась не по своей воле, ничем не отличалась от обычных жилых помещений, виденных мной сто тысяч раз, кроме одного, но весьма существенного факта – она была мне знакома! Каждой деталью своей, каждой чёрточкой, каждым изгибом пространства… И ковёр этот на полу ярко-синего цвета, и белый бумажный светильник, похожий на спящий цветок лотоса, и накрытое клетчатым пледом кресло-качалка, и высокий книжный шкаф, и даже диван с изогнутой деревянной спинкой… Диван почему-то потряс меня особенно. Как будто не раз я уютно дремала в его плюшевых объятиях, или мирно читала, обхватив руками ноги, или просто довольно мурлыкала, уткнувшись носом в горячее плечо того, кто…

– Ну! – жёстко вывели меня из хаоса мыслей. – Кто ты такая?

– Я? – я помотала головой, надеясь восстановить прежнее спокойствие. В ушах тоненько зазвенело. – Я Софья.

– Твоё имя меня не интересует!

– Почему? Ведь всё дело как раз в имени…

– В каком это смысле? – Он переступил с ноги на ногу, а затем решительно взгромоздился на стул задом наперёд и обхв