Пластун

Николай Андреевич Черкашин

Офицерский роман. Честь имею

В основе нового романа известного российского военного писателя Николая Андреевича Черкашина полная крутых поворотов и авантюр, падений и возвышений, потерь и удач судьба русского казачьего офицера-пластуна Николая Проваторова. Она прослеживается на фоне реальных исторических событий – с Первой мировой войны до начала Великой Отечественной. Ключевая тема – верность главного героя Родине и присяге при любых жизненных обстоятельствах.

Николай Черкашин

Пластун

© Черкашин Н.А., 2019

© ООО «Издательство «Вече», 2019

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020

Сайт издательства www.veche.ru

* * *

В ту войну прапорщики жили в среднем не больше двенадцати дней.

Михаил Зощенко.

Перед восходом солнца

Вместо пролога

Казакъ-пластунъ – самостоятельная единица съ своей душой, каждому см?ло можно дать опасное и сложное порученiе, и онъ его выполнить блистательн?йшимъ образомъ. Поэтому, в?роятно, въ масс? пластуны теряются, обезличиваются стараньемъ сд?лать изъ ста душъ одну; поэтому же, в?роятно, вс? свои г?роическiе подвиги пластуны совершали въ одиночку, безъ шума, по секрету. Ни въ атаки сплошнымъ строемъ, ни въ другiя военныя операцiи пластуны не годятся такъ, какъ годятся, будучи пущены въ одиночку, предоставленные самимъ себ?. Пластунъ по духу – партизань, только п?шiй, вся сила котораго заключается въ ум?нiи тихо и неожиданно являться за спиной безпечнаго часоваго, пикета и т. п.

    «Записки пластуна»[1 - Текст приводится в дореволюционной орфографии.]

В лето 1914 года студенты Петербургской консерватории Николай Проваторов и Павел Мартынов отправились с Варшавского вокзала невской столицы в город Гродно. Проваторов пригласил своего приятеля на летние каникулы к себе домой, и теперь друзья, стоя на открытой площадке вагонного перехода, наслаждаясь дорожным ветром и солнечным небом, без стеснения, что их могут подслушать, вели откровенный разговор:

– Ну, и что хорошего в твоем Гродно? – Подначивал Николая Павел. – Представляю себе это провинциальное местечко, вроде нашего Таганрога: булыжные мостовые, купеческие лавки и манерные худосочные барышни, мечтающие о женихах и столичных развлечениях.

– Во-первых, не местечко, а старинный город-крепость, воспетый самим Пушкиным:

Между враждебными брегами

Струился Немен; на одном

Еще над древними стенами

Сияли башни и кругом

Шумели рощи вековые.

Всяк переправу охранял.

Ток Немена гостеприимный,

Свидетель их вражды взаимной,

Стал прагом вечности для них.

Во-вторых, барышни в Гродно вовсе не худосочные, а настоящие красавицы польской крови, веселые, дерзкие, умные. А сестры, с которыми я тебя познакомлю, те и вовсе казачки…

Часть первая. «Между враждебными брегами…»

Будущее, как известно, бросает свою тень задолго до того, как войти.

    Анна Ахматова

Глава первая. Гродненские каникулы

Гродно. Июнь 1914 г.

ИЗ ДНЕВНИКА НИКОЛАЯ ПРОВАТОРОВА:

«…Сестры, с которыми я собирался познакомить Павла, были дочерями отцовского односума, как называют казаки своих однополчан, Василия Климентьевича Ухналева – старшая Кристина и младшая Таня. Василий Климентьевич взял в жены очень красивую польку, которая, хоть и вышла из католичества, приняла православную веру, все же дочерей нарекла польскими именами Кристина и Франя. Тем не менее отец настоял, чтобы младшая носила русское имя, и после долгих семейных споров Франя была крещена в Татиану. Таню.

Я был влюблен в старшую еще с восьмого класса гимназии, и, конечно же, невольно вводил Павла в заблуждение относительно младшей, которая никак не могла претендовать на роль барышни, достойной ухаживания, поскольку нынешней весной ей только что исполнилось 17 лет. Я намеревался подразнить своего друга красотой Кристины, едва ли не первой гродненской невесты. В доме Ухналевых собиралось весьма благородное общество, бывали там на молодежных вечерах и прехорошенькие подруги сестер из кармелитской женской школы. В общем, в любом случае скучать моему сотоварищу в Гродно не пришлось бы. Я же намеревался всерьез объясниться с Кристиной после двух ле