Старая песня

Слова старинной песни грустью дышат…

Пожалуй, счастье – дети их не слышат…

Но стоит ль им желать судьбы иной?

Коль сам хлебнул… не горя – больше счастья,

Хоть и заглядывало и в мой дом ненастье,

Им не пройти уже дорогой той.

Сирень цветет, как прежде светит солнце,

Бродяга воробей глядит в оконце

И снова пришло утро – новый день,

И суета обычная, пустая,

И дел не в проворот, забот – без края,

А плечи давит «старческая лень»…

Нельзя, пожалуй, песен таких слушать.

Они все больше бередят мне душу.

Не время уходить мне на покой;

Детей журить, но баловать же внуков…

Вволю наслушаться визгливых этих звуков,

Чтоб отдохнуть и сердцем, и душой.

Романс звучит и смех тот не мешает,

Как солнца луч грозы не прекращает,

А радует обилием красы.

Года идут, но светит еще солнце,

И жизни хоть осталось там на донце —

Еще скрипят старинные часы.

Желания

Как хочется проснуться молодым…

Не сопляком, оболтусом зеленым…

Здоровым, крепким, радостным, живым…

А все вокруг казалось – светлым, новым…

Как хочется не знать горечь потерь,

Забот житейских, дружеских предательств…

Когда уходишь, хлопнув сзади дверь…

Углов чужих… Державных издевательств…

Вновь получить наивный, детский взор

На все вокруг, на солнце, на природу…

Как прежде, чтоб не ставил кто в укор,

Что ты батрак, что, мол, не той породы…

Как хочется почувствовать себя

Здоровым, крепким… Горы? Не помеха!

А все вокруг – любимые, друзья,

И каждый день наполнен морем смеха.

Как хочется проснуться – жить и жить…

В счастливый день, в грядущее взглянуть…

Дорогу жизни в вечность проложить…

Но, только… Кто даст старости уснуть?

Не звери мы

Не звери мы, какие нибудь там…

На дерево с пеленок не тянуло…

Тогда, по чьим мы в след идем стопам,

Коль нас вот так, не дом – страну встряхнуло?

Да. От добра – добро, к чему искать?

Но всем свободы дико захотелось.

Вот и дорвались, что уж тут скрывать?

Нам о подобном и мечтать не смелось…

Заводы, фирмы, яхты, рудники…

Канары… Даже особняк в ЛондОне…

Джинса, жевачка, Пепси, тусняки,

Порнуха… Хочешь – лошади в загоне…

Какое счастье это получить!

Но не для всех… Да, кто же знал об этом?

Учил совок… Не смог вот доучить —

Верить нельзя бессовестным прожектам.

Теперь кем стал ты, бывший «гегемон»?

Жевачки валом, но воды б напиться…

К «хозяину» идешь ты на поклон,

Чтобы позволил на него трудиться.

Ах! Не успел ты в «новый мир» войти?

Куда тебе, трудяге – голодранцу!

Стране теперь с тобой не по пути.

Вот будешь знать, как верить иностранцу.

У них все круто. Все прям в «нищаке».

Но, то для них. Не для совков убогих.

Хозяин честно рассказал тебе —

Завод его… И счастье – не для многих…

Пришла пора забыть уж о былом…

А счастье? То – о чем мечтали?

Не надо было в стену биться лбом.

«Былого не вернуть!» – тебе уже сказали.

А может – ну их?! К черту всех послать?

Нам говорили, то одно… Теперь – вот это…

Пора уже самим про все решать,

И впредь не слушать «дружеских» советов.

Ты прости меня, Родина…

Ты прости меня, Родина, я не нужен тебе.

Уж назначена премия по моей голове.

И Твое, вот, презрение навевает мне грусть;

Почему так устроено, я судить не берусь.

Не таким видно вышел я; так случилось, сраслось,

Коль врагом быть назначенным для Тебя довелось.

Эх, судьбина – судьбинушка, что ж не с той стороны…

Бьешь ты прямо по темечку, подошла со спины.

Вроде ладно все началось… Ты ж нашла другой путь…

Не закрутишь же время вспять… Прошлого не вернуть.

Пол страны, став изгоями, на родной стороне…

Как случилось же, вышло так – мы не верим себе…

Сыновья стали пасынки… Для Тебя – не родня.

У Тебя родня дальняя и другая семья.

Мы ж как голь перекатная; не свои ко двору…

Для себя, что добилась Ты, вот ни как не пойму…

Ненавидящий ближнего, для Тебя – он милей,

Кто клеймо на всех выставил – тот москаль, тот еврей.

Раньше их видно не было; жили в схронах в лесах,

А теперь лезут в каждый дом и у всех на глазах.

Мы для всех их продажные… Но, кто предал? Кого?

Коль отцы наши меж собой воевали давно…

И героем не был для нас ни садист, ни фашист…

А хвалился ли предком кто, чт