Праздник озерного цветения

Катя Кюне

Молодые аваны Хвоя и Каша живут в мире, где нет войн и насилия, где звери, растения и даже неживые существа имеют право голоса, а язык – это отдельный организм, разновидность гриба. Хвоя вечно пропадает в лесной библиотеке, а за Кашей закрепилась слава талантливого дрёмыча – авана, способного демонстрировать свои сны публике, словно фильмы в кинотеатре. Однажды на границе мира находят мертвое тело вороны, а в словаре появляется новое слово: "убить". Одновременно с этим к берегу прибивает лодку с чужестранкой. Каше, которому теперь вместо волшебных сказок снятся кошмары, и Хвое, любительнице загадок и приключений, предстоит выяснить связаны ли эти события. Что произошло с языком и можно ли всё исправить? Задавшись этими вопросами, ребята узнают о мире аванов много такого, о чем не рассказывают детям и не пишут в городской дерево-газете…

Глава 1.

Праздник озерного цветения

1.

Дрёмыч Каша пил утренний кофе со счастливой мыслью: “Cегодня тот самый день!” Он заглянул внутрь себя, в самую сердцевину воспоминаний.

Вот его ладонь утопает в маминой: большой, мягкой. Они идут куда-то сквозь лучезарное пространство улиц, сквозь теплую дымку улыбок и приветствий.

– Мааам, ноги устали… Почему мы не на Слонолёте?

– У Слонолётов сейчас обед.

– А потом?

– Потом они будут в карты играть, наверное. А может быть прилетят на праздник.

– Праздник озерного цветения?

– Точно.

– За теми деревьями, да?

– Совсем чуть-чуть осталось.

Деревья пахли сладостью и трепетали молодыми листьями. Ветер на праздник не пришел, так чего же они? Но когда Каша увидел Городское Озеро, он всё понял. На него самого налетел восторг и он тоже затрепетал. Сначала он просто хватал восторг ртом и не мог говорить. Потом появились слова.

– Вау… – было первым из них.

– Мам, почему оно такое? Почему оно розовое, а не как обычно?

– …Мам, смотри, оно меняется! Оно теперь светло-зеленое!

– В Городском Озере живут микроскопические создания, Галоархеи, помнишь?

Каша рассеянно кивнул. Взгляд его купался в соленых водах, пытаясь уловить каждое мимолетное событие.

– По преданию сегодня у них праздник.

– Праздник как у нас?

– Да, как у нас. Наряжаясь к празднику, Галоархеи никак не могут выбрать наряд, и меняют разноцветные одежды. Примерят, покрутятся, снимут. Примерят, покрутятся, снимут. Только их наряды – это пигменты и они встроены в их тела.

– Как если бы я одевался в комбинезон из веснушек?

– Точно. И мог менять цвет веснушек по своему усмотрению.

– Вау… Знаешь, мам, теперь праздник Озерного цветения – мой любимый праздник до самой коры времен!

Каша оставил маму и маленького себя на берегу и вернулся в момент. Кофе закончился, пора было отправляться.

Пока Каша натягивал комбинезон, он, как всегда по утрам, напевал наугад. Просто настраивался на мелодию и открывал рот, ожидая, пока оттуда вылетят слова.

“Нет пигмента у меняяяяя… Он бы был моя броняяяяя…”

– Броня? – удивился Каша вслух. – Странно… Никогда не слышал такого слова. Интересно, что это?

Ответа, конечно, не последовало. Язык не утруждал себя пояснениями. “Что ж, надо будет заглянуть в городской словарь” – неопределенно запланировал Каша. Нахлобучил на голову берет, пошевелил пальцами ног – между большим и вторым застряла щекотная травинка – и решил пойти босиком.

Слонолёт оказался слонолёткой по имени Моня. Моня была плавная и поворотливая.

Посередине салона, который раньше служил резервуаром для нектара, солнце разложило праздничную дорожку. Там тончайший, почти прозрачный Монин пушок радужно искрился и переливался. Остальные части салона наполнял мягкий красноватый свет, процеженный сквозь тонкую, украшенную великолепной сеточкой капилляров, кожицу. Помимо Каши в салоне была только еще одна пассажирка. Они стояли по разные стороны солнечной дорожки как рекомендовали листы безопасности.

– Видели сегодняшнюю газету? – начала пассажирка после приветствия. – Говорят, в новостях сегодня что-то…

Конец фразы Каша не расслышал. Над их головами утробно возликовал Монин желудок, сообщая, что Моня хорошо, плотно позавтракала.

– Не успел еще, – поспешно