Инспирации метаферизма

Олег Джурко

Тачка – счастье взаимопонимания рыцарей автострад и проселков. Даже мой задрипанный "жигуль" понимает меня лучше, чем жена понимает правила движения ПДД – моральный кодекс рыцарей колес, кормушку мафии в погонах.

Автомобиль колеса тщеславия.

Честолюбие рыцаря вооружалось мечом и кольчугой, честолюбие цивилизованного потребителя – автомобилем.

ХЛЕБА С МАСЛОМ И ЗРЕЛИЩ!

Скорость 120КМ\ЧАС – сон дорог.

Автомобиль моторизованная неприкаянность одиночества.

Купив автомобиль, приобретаешь одиночество.

Частная жизнь – консервная банка эгоизма. Тачка – консервный нож для банки жизни.

Мой внедорожник понимает меня лучше чем жена.

Авто – мужское счастье взаимопонимания.

ПДД – правила дорожного движения – моральный кодекс поведения нынешнего общества.

Старость на последний поединок лица с зеркалом.

Нажимая на педаль газа, я посылаю всех-всех-всех на три буквы, а то и подальше…

Авто – мой моторизованный Мавзолей…

Еще бы бронеспинку как у летчика, и плевать я хотел на ГАИШНИКА.

Авто арендованный у смерти катафалк.

Авто подельник вора.

Захлопывая дверь своей Лады, я становлюсь самим собой.

Мерс первое Я моего второго я личности.

С тачкой и от себя убежишь.

Сознательность – родовые схватки культуры, беременной гражданином со смазанной насилием личностью человека, бессильной быть самой собой, и вынужденное казаться дрессированным животным с государственным мышлением.

пошлость универсальное средство взаимопонимания

совесть это диалог двух лицемеров – человека и его жвачного животного в одной шкуре.

Честное слово страхует Совесть.

Земеля – экономическая модель Расхитителя не возобновляемых ресурсов природы.

Общественное мнение избавляет от личной ответственности за последствия головотяпства дубины власти.

Цивилизация – история плодотворности массового кровопускания.

Добро – крестный путь вымирающей разумной ветви человечества.

Прогресс – агрессивность потребления.

Одиночество – обвинительные показания судьбы против человека на божьем суде.

Честностью тяготятся как повесткой в суд неправый, где ты сам и обвинитель, и защитник, и благожелательная публика.

Насмешка словечко красное, но вовсе не от стыда за наглость.

Сарказм, это голод сволочи, когда все кости противника обглоданы, а зубы целы.

Афоризм – мысль достойно переболевшая плагиатом первоисточника.

Афоризм молоток для чужих орехов.

Афоризм предатель глубокомыслия.

Неприступность кокетки – своевременное отступление оставляет лазейку.

Смерть рада за наследников, наконец-то они вздохнут спокойно.

Смерть единственная долгожданная возможность для родственников продемонстрировать свою любовь публично.

Если бы мы не умирали, у близких не было бы повода, вспомнить о существовании родственников.

Смерть бедняка неблагодарна…

Политические объединения порождают новый вид искусства существования за счет других. Лидеры – мастера искусства.

Демократия – право всех быть чиновниками по правам человека.

В поэзии нет ничего, что можно ей сопоставить.

Рифма насилует мысль ради легкомыслия благозвучия.

Поэзия неудачно выбрала рифму на роль арфы, и все же с маниакальным упорством пытается превратить буквы в пустозвон струны.

Слух у поэзии прекрасный, вот язык корявый, зато складный.

Как человеку зарифмовать чувство, если Оно животного происхождения и неграмотно.

Двусмысленность – гений метафоры.

Для чиновника мы неблагодарные зрители в театре правительства скупые на аплодисменты.

Поэзия создает мифы двусмысленности любви, нет ничего прекраснее прозорливость ее изобретательности.

Наука дает больше оснований для мечтательных суеверий, чем побуждает образование.

Мистицизм возбудил в дряблой поэзии жажду обрести опору для омоложения в галлюцинациях реальности и поэзия стала дидактическим руководством практической любви.

У каждого из нас теперь своя демократия как личная правда наплевательства на права других демократий быть самой правильной.

Темнота к кинозале, как и в мошенничестве необходимый атрибут профессионализма.