Невымышленная история России
Фома Лось
Невымышленная история – это захватывающее путешествие в величественное прошлое, унылое настоящее и радужное будущее Российской Империи! Слово Империя, имеет отношение к понятию первый. Понятие первый привязано к состоянию перворожденного, первозданного. Можно ли поставить рядом нескольких "перворожденных"? Наверное, нет. Значит, не было и не могло быть никаких иных "империй" кроме Российской. Значит, появление аналогичного этимологического порядка на землях, лежащих на окраинах Империи, ничто иное, как глобальная "утка", целью которой является замести следы Первородности, Приоритетности и Первоисточника жизни на Земле.
Жатва
Бескрайнее поле, что ещё совсем недавно укутывал белоснежный покров, озарили робкие лучи показавшегося из-за горизонта солнца. Весенняя земля, не успевая толком прогреться и просохнуть, хлюпала и чавкала под ногами. В ней по щиколотку вязли тяжёлые сапоги да конские копыта, что месили её, будто тесто. Солнечные блики, отражаясь от шлемов, скользили по поверхности щитов. Приникая, они липли к кольчугам, местами обильно залитым кровью, игриво раскрашивая выцветшие доспехи всеми цветами радуги. То и дело мелькавшие в руках витязей мечи яркими вспышками озаряли исколотое, изрубленное, обезображенное кровавой схваткой месиво. Месиво, где наступило время беспощадной жатвы, что снопами валила трупы под ноги разгорячённых лошадей, которые с обезумевшими от боли глазами так и норовили поскорей выбраться из человечьей свалки. Потерявшей всякое обличье ожесточённой толпы! Невыразимым желанием коней было сбросить седоков, увлечённых схваткой, и умчаться вдаль! Туда, где восходящее солнце озаряло мирные не затронутые войной поля.
Схватившиеся на поле битвы воины, не жалея живота своего, сражались не на жизнь, а на смерть! Их ненависть горящими взглядами прожигала доспехи и неумолимо крушила всё, что попадалось на пути. Людей, коней, повозки, что лежали на боку и служили хлипкими оборонительными заграждениями. Опьянев от боя, воины неутомимо наносили удары по врагу, пока обессиленные и истёкшие кровью не падали замертво. Под ноги немногих оставшихся в строю. Затрудняя и без того непростое передвижение боевых колонн, которые с каждой минутой становились всё менее манёвренными. Потому как, несмотря на раннее утро, поле брани было усеяно множеством тел, корчившихся в муках и оглашавших предсмертными стонами этот сотканный из живых мертвецов ковёр. Сплошь состоящий из доспехов, щитов, копий, пустых колчанов, а также рук, ног и прочих частей человеческих тел. Всего того, чем являются воины, ещё будучи здоровыми и жизнерадостными.
На небольшой возвышенности, что находилась позади войска, располагавшегося справа, стоял небольшой шатёр. Возле него, вперив неподвижный взор в гущу боя, верхом на коне восседал всадник. То был могучий воин, чья ладно скроенная фигура таила огромную силу, что угадывалась под небрежно наброшенным плащом. Его окладистую бороду тончайшей серебряной вязью окрашивала седина. Что не портило, а только подчёркивало степенность прожитых лет. Выбивавшиеся из-под шлема русые волосы курчавились на ветру. Синие глаза воеводы внимательно изучали обстановку. Следили за сражением. Войско, которым он командовал, стройными рядами теснило супостата. Впрочем, да разве это был супостат? Взбунтовавшееся племя, что вдруг решило выйти из подчинения, поддавшись на соблазны молодого, неразумного вождя. Того самого, что недавно сменил отца, тихо умершего от старости в своей постели. Мудрого старика, ни разу за время своего правления не поднявшего бунта, а исправно платившего дань.
Племя за мирный и счастливый период под его рукой размножилось, разрослось неимоверно. Оно успешно развивало скотоводство и пасло тучные стада овец. С незапамятных времён племя находилось под защитой государства, чья внешняя политика не допускала бесчинств воинственных кочевников. Бесчисленных племён, небольших по размеру, но компенсирующих малочисленность свирепостью и кровожадностью. Не раз с ними сталкиваясь, боевые дружины, защищая подданных от набегов, безжалостно истребляли всех, кто рискнул