От автора

Этот сборник я посвящаю моим детям – Ларисе, Виктории, Леониду, моим внукам – Марине, Богдану, Даниилу, своим правнукам – Вере, Ростику и своему другу Тарариной Елене Ивановне.

Это мой четвёртый, а, учитывая мои 88 лет, наверно последний сборник стихов. Тем более, что ещё нужно закончить поэму «Таврида» и роман «Ползком вдоль пропасти». А там… кто его знает…

Я опоздал. Я очень поздно начал.

Почему-то бредовая идея писать ко мне пришла только в 80 лет.

Бредовая идея думать пришла гораздо раньше. Она пришла в 1932—1933 годы, когда я был ребёнком и голодал во время всеобщего голода, когда голодал и меня съедали вши во время немецкой оккупации, когда был арестован и осуждён на 10 лет за антинародный анекдот в 1945 году (мне было тогда 15 лет), когда валил лес и добывал нефть в подземельях нефтешахт. Думать меня учили профессора и инженеры, валившие лес рядом со мной.

И странное дело, несмотря на то, что они были лишены свободы Россией (тогда Советским Союзом), учили меня любить ту же Россию – нашу несравненную и Великую Родину. Учили, что даже в тех условиях, работая, мы делаем свою Родину счастливей, богаче и красивей.

Сейчас я часто вспоминаю свою неграмотную бабушку. Она говорила так: «Ели хочешь сделать благо другим, не выставляй себя напоказ, сделай тайно»!

Мы в лагерях, находясь не по своей воле, делали благо Родине, где жили и будут жить наши близкие, не выставляя себя напоказ, как бы… тайно от них же.

И это было наше лагерное не плебейское поклонение! И это всё я ярко осознал сейчас.

Пусть все это останется на совести создавших подобные условия. Но это делала не наша Родина, не наша Россия!

В разные исторические периоды приходят к власти упыри, может для того, чтобы мы увидели где свет, а где тьма.

Чтобы мы осознали, что самое большое счастье в жизни – честное добывание хлеба, семья и любовь.

Увидели бы как вредно излишество! – Ведь только оно позволяет предаваться праздности, и, больше того, изобретать разные разрушительные снаряды и другие тренды. Только праздный ум, не обремененный добычей куска хлеба, может позволить такое.

Невольно вспоминается учение Иисуса Христа: «Земляне, одним днем живите»!

Я своеобразный атеист. Но даже по атеистическим меркам, думаю, что полюбоваться фейерверком при уничтожении нашей Земли, может… разве что – Сатана!

Не хочу быть сатанистом!

Главное в жизни – простое человеческое счастье!

Но! … Пахарь, в посильном труде, добывший хлеб и вскормивший своих детей, не менее, а то и более, счастлив, чем богач, обворовавший пахаря и купивший себе супер-яхту.

Не дано богачу, постичь счастье пахаря – Главного Человека в человеческом муравейнике!

Поэтому, я не зло, а лишь с удивлением, смотрю на Мир стяжателей и подлецов. Они вдолбили в умы социума свои же болезни.

И ещё удивлён, что сильные мира, насаждая философию золотого тельца, не видя, сами указывают прямую дорогу в Ад, куда и движутся вместе со всеми.

Если не обратимся к Богу – другой дороги нет! Самое главное изобретение человека в том, что он изобрёл Бога и Грех, и отодвинул на какое-то время Апокалипсис.

Так говорит во мне атеист.

Этот сборник в поэтической форме, не навязчиво, пропитан моей, странной атеистической идеей. И из него постепенно уходит любовная лирика.

Справился ли я, судить Вам.

    Николай Колос

ФИЛОСОФСКАЯ ЛИРИКА

Я бреду… просто так…

Я, глубокий старик, новым миром почти уничтожен…

И вся прежняя жизнь – листопада гноящийся ком.

Что копилось во мне, никому, даже мне, не поможет,

Только можно съязвить, что я прошлой мистерии лом.

Пусть во мне ещё есть здравых мыслей и трезвости сила,

Ещё в сердце тепло, несгибаема вера моя —

Но когда я умру, то заросшая мхами могила,

Будет краше меня… и свежей чем сегодняшний я.

Этот мир без меня будет чем-то по-своему чище,

Частоты моих дум, моих слов, в нём уже не понять! —

И он будет творить непонятно враждебную пищу,

Ту, что мне никогда, пока буду я жив, не принять.

Я по скверу иду… он аллеями с детства знакомый.

И по плитам стучит, неприятно для всех, моя трость!

Только сквер стал чужим – хоть и строил его… я н