Детская площадка

Анатолий Алексеевич Гусев

На детской площадке одинокий мужчина с ребёнком встретился с женщиной, страдающей от тирана-мужа. У них всё вроде стало складываться, но…

Гена запихнул грязное бельё в стиральную машину и включил её. Через пять минут вспомнил, сплюнул с досады и экстренно остановил машину: бельё надо разделять на цветное и белое. А он об этом постоянно забывает.

Три месяца назад жена сделала ему подарок на 23 февраля: подала на развод и укатила в Германию на постоянное место жительство. И где она только нашла этого немца? Жена назвала Гену неудачником и оставила одного с шестилетней дочерью.

Гена подошёл к окну. Сквозь зелень тополей с пятого этажа просматривалась жёлто-красно-синяя детская площадка. Скоро Анжела, его дочь, проснётся, и они пойдут туда.

О будущем Геннадий думал со страхом. Дочка же растёт. Был бы парень – ещё ладно. Но девочка? Ей уже требуются платьица, трусики и прочее и это его приводит в ужас. А дальше потребуются больше: лифчики, женские прокладки. Как прокладки ему, мужику, покупать? А, в прочем, что тут такого? Туалетную бумагу же покупаем. Ладно, это сейчас страшно. Разберётся потихоньку во всех этих женских штучках.

На детской площадке в песочнице возился приятель дочери шестилетний Сёма. Его не было, наверное, недели полторы, и вот он опять появился. Приводила его обычно опрятная седенькая бабушка Таисия Кузьминична, а теперь вместо неё симпатичная шатенка лет двадцати шести – тридцати, мама Сёмы. Гена ей кивнул, здороваясь, и спросил:

– А где Таисия Кузьминична?

– Мама в больнице.

– Что с ней?

– Перелом тазобедренного сустава.

– Ооо, – сочувственно протянул Гена.

– Да, – сказала шатенка, – неудачно упала,скоро выпишут, но ходить с Сёмушкой она больше не сможет.

– Печально. А как вас зовут?

– Люба. Любовь Орлова.

– Ооо, – в очередной раз, но уважительно-восхищённо протянул Гена.

– Это по мужу, – улыбнулась Люба, – моя девичья фамилия Соловьёва.

– А я – Гена. Геннадий Рассказов – два «Н» и два «С». Так меня в школе дразнили.

Люба вежливо улыбнулась.

Он сел на один край скамейки, она – на другой. Больше они в этот день почти не разговаривали.

На следующий день, в понедельник, Гена, забрав дочку из детского сада, опять встретил Любу и Сёму на детской площадке. Улыбнулись друг другу, как старые знакомые, но говорить было по-прежнему не о чём. И так продолжалось до четверга, пока он не задержался на работе и пришёл с дочерью на детскую площадку позже, чем обычно.

– Что-то вы сегодня поздно, Гена?

– Да работа такая, не предсказуемая.

– Кем вы работаете?

– С компьютерами я работаю. Программы устанавливаю и чиню тоже, как программы, так и само железо.

– Много зарабатываете?

– Нет. Нас таких много. Люба, давайте на «ты». Мне тридцать лет, а вам, наверное, много меньше?

– Мне двадцать восемь, – кокетливо улыбнулась Люба. – А где ваша, ой, твоя жена, Гена?

– В Германии.

– На отдыхе?

– На постоянном месте жительства. Бросила она нас с Анжелой и укатила со своим …хм… да. В общем, бросила.

– Бросила ребёнка ради мужчины? – ужаснулась Люба.

– Так он не просто мужчина, он обеспеченный мужчина. А ребёнка она другого родит. Дело не хитрое.

– Всё равно, как-то…

– А ты где работаешь, Люба, – перевёл Геннадий разговор с неприятной для него темы, на другую.

– Сейчас нигде.

– Почему?

– Муж не разрешает. Ревнивый он у меня. Говорит: «Нечего тебе туда ходить. Будут там тебя мужики по столам раскладывать».

– Что делать? – не понял Гена.

– По столам раскладывать, – смущённо повторила Люба.

– Какая богатая сексуальная фантазия у твоего мужа, – с сарказмом произнёс Гена. – Как он себе это представляет? На работе, вообще-то, работают. Он сам-то кем трудиться?

– Водителем. Американцев каких-то возит по городу, он английский язык знает хорошо, по самоучителю выучил, – похвасталась Люба.

– А… На приличной машине, наверное?

– BMW представительского класса.

– А… Так у него больше возможностей кого-то на заднем сидении разложить.

Люба кивнула, соглашаясь, и смущённо отвернулась в сторону. Гена понял, что бестактно задел больную, наверное, для неё тему.

Насту