Все имена изменены, а совпадения с реальными людьми давайте считать случайностью.

Предисловие

Знаете, что такое «сабай»? Значит, бывали в Таиланде.

Тем, кто не бывал, объясняю: «сабай» – это когда тебе хорошо физически (например, лежа в гамаке), а «санук» – когда хорошо духовно (например, глядя в морские дали). Ну, примерный образ рая на отдельно взятом Острове Чунга-Чанга.

Каким образом эти две составляющих тайского менталитета укоренились в образе жизни приезжих россиян и их детей, объяснить не могу. Я ведь всего лишь скромная учительница музыки.

Могу только констатировать, что «санук и сабай» плюс немилосердная жара расслабляют деток настолько, что им лень заставить душу трудиться в тропических широтах.

А еще юные соотечественники рано превращаются в крохотных тиранов и ловких манипуляторов, так что прочно держат в кулаке собственных родителей.

Достичь успеха в обучении игре на фортепиано нам с мужем удалось только в случаях, представляющих собой исключения из общей картины «пляжного образования».

Но зато сколько забавных музыкально-педагогических историй!

Стеклянный шарик

– Будешь делать, что я скажу, – заявил Сережка.

Словно это не его привели ко мне на урок фортепиано, а наоборот.

Прищурившись, мальчишка глядел на меня хитрыми сизыми глазками. В сочетании с острым носиком они делали его похожим на крысенка.

Кто бы мог подумать, что ему всего четыре года, а мне раз в десять больше!

Впервые я столкнулась с русским малышом из зажиточной семьи, выросшим в Таиланде. Тогда я еще не знала, что такое поведение – скорее правило, чем исключение из общего порядка вещей.

Вот Сережин папаша, вроде крутой бизнесмен, с вытатуированной гильзой на плече и шрамом от ножевого ранения под грудью, – и тот поспешно ретировался, наскоро сдав мне чадо, не очень убедительно попросив слушаться учительницу.

– …Сейчас мы будем с тобой играть в прятки, – приказал мне этот Вождь Краснокожих, выглядывая из кабинета на лестницу.

– Там и прятаться-то негде, – я попыталась воззвать к голосу его рассудка, одновременно открывая пианино. – Посмотри, что у меня есть, – я взяла пару аккордов.

Мощное звучание наполнило комнату, но не поразило мальчишку.

– Нравится?

– Нет! – Серегу голыми руками не возьмешь.

– Ты что, не хочешь научиться играть на пианино? – задала я очередной глупый вопрос, уже предвидя ответ.

– Нет!

– А петь?

– Не хочу!

– А что ты хочешь?

– Играть в прятки.

Я задумалась.

В одном бородатом анекдоте пианино приравнивалось к орудию пытки, и не без основания: в советские времена педагоги с нами не церемонились.

Теперь все иначе. Считается, что обучение должно носить игровой характер. Но будь ты гений, изобрети хоть кучу хитроумных игровых методов, все бесполезно, если ученик откажется от игры.

Вдруг у меня появилась идея…

– Послушай, есть у меня одна прикольная вещь. Тебе, что ли, подарить? – размышляла я вслух.

– Какая? – глаза у Сережки округлились, и вместо хитрого крысенка передо мной стоял самый обычный любопытный ребенок. – Покажи!

– Сейчас я не могу, – развела я руками. – Урок идет. Если только после урока… Договорились?

Торг удался: детеныш послушно, хоть и не блестяще, выполнил все мои задания.

Наконец, я объявила, что урок наш подошел к концу, и вот сейчас он получит…

Я подошла к тумбочке и из коробочки вытащила… синий перламутровый стеклянный шарик.

Я иногда нахожу такие на тротуарах. У меня их уже с дюжину, и все разные. Не могу пройти мимо – такие они обаятельные. Где они были, когда я была маленькой!..

Я торжественно протянула шарик Сережке, и на худеньком личике отразился искренний восторг.

– Еще есть? – деловито спросил он.

– Есть, – сказала я. – На следующем уроке я подарю тебе еще один шарик, но…

– Что? – впился он в меня глазами.

– …Но он совсем другой…

– Какой?!

– Узнаешь в следующую субботу, – загадочно улыбнувшись, я отвела ребенка к отцу на первый этаж.

– Как он? – опасливо спросил дядька. – Вы не отказываетесь? Вот спасибо! А то его даже с таэквондо выгнали…

На следующий урок Сережка пришел безо всякого принуждения. Правда, он попытался выторговать у меня шарик в самом на