Посвящение
Юрий Соколов
Легко ли убить собственный литературный персонаж? И что делать, если этот персонаж – восьмилетняя девочка, которая никак не хочет умирать несмотря на то, что ее смерть изначально запланирована в сюжете? Столкнувшись с такой проблемой, автор начинает понимать, что считаться писателем и быть им – разные вещи.
Сначала он писал рассказ, потом рассказ стал повестью, а повесть переросла в роман. Причина была в главной героине, Кате Осиповой, восьмилетней большеглазой девочке с длинными ресницами и волосами цвета несбывшихся надежд. Он сам её придумал, но придумал так хорошо, что писать о Кате коротко стало невозможно. Он даже набросал карандашом её портрет. Не удовольствовавшись результатом, стал рисовать заново, по-настоящему, и не успокоился, пока Катя не стала как живая.
Последнее было совершенно излишне, поскольку Кате предстояло умереть.
Добрая, веселая история о милой, в меру послушной, общительной девочке, – но с плохим концом. Катя смело шла по жизни и рождающимся одна за другой страницам, имела кучу друзей-подружек, была любимицей учителей и гордостью родителей – матери, воспитательницы детского сада, и отца, отделочника-универсала, страстного рыбака и охотника. А в финале она замерзала в зимней тайге, одна, раздетая и обмороженная, так и не найденная поисковыми группами.
«Оттого и вышел роман, – думал Сергей, – что мне слишком нравится описывать её жизнь и не хочется писать концовку. Любой эпизод обрастает бесчисленными подробностями. Они не лишние, и делают книгу даже интереснее, но… Но я всё больше привязываюсь к Кате. Ещё немного, и я совсем не отпущу её с отцом на охоту. Тогда о чём будет история? Нужно было продолжать писать детективы».
Как он попал в такую ситуацию, Сергей не понимал и сам. Впрочем, он и писателем стал точно так же – не успев оглянуться и понять. Просто, читая очередной томик какой-то криминальной серии, он вдруг страстно захотел сам написать что-нибудь. Может, дело было в коротких, рубленых фразах автора, бивших по читательскому восприятию Сергея как берёзовые поленья, и в полной предсказуемости сюжета; может – в природной импульсивности вкупе с уязвлённым самолюбием. Да ведь школьник лучше напишет! И я смогу! Он сел за компьютер, открыл Word и начал писать, ничего толком не продумав. Позже всё пришлось переделать, ещё раз переделать и бросить по причине полной безнадёжности. Сергей начал снова, стал выкладывать главы в Интернет. Подправить стиль и грамматику помогли юзеры «Самиздата», завалившие его раздел едкими комментариями. Он опять бросил и опять начал снова. На сей раз получилось, и Сергей с замиранием сердца отправил готовую рукопись по электронной почте. Хочу быть писателем!.. Пока работал над книгой, он как-то не думал об этом. Теперь желал издания так, словно от положительного решения редактора зависела его жизнь. Молился Богу, в которого не верил. Хочу!.. И рукопись взяли. С первого же раза. В первом же издательстве.
Позже взяли и вторую, и третью книги. Бестселлерами они не стали, но и средние тиражи обеспечили Сергею приличную читательскую аудиторию и широкую известность в не столь уж узких кругах. Денег платили достаточно для того, чтобы бросить основную работу, благо ни семьи, ни дорогостоящих увлечений Сергей не имел, и в повседневной жизни был неприхотлив. Четвертая книга, восьмая, пятнадцатая… Теперь он писал быстро и легко – с наслаждением.
Но однажды в Интернете ему попалась статья, автор которой сравнивал его творчество с работами другого детективщика, весьма нелестно отзываясь о них обоих. Сергей взбеленился. Нет, что касается собрата по перу, он с критиком был совершенно согласен, но сравнивать его самого – с тем? Да ещё обзывать производителем макулатуры? Схватив один из своих романов, он пошарил взглядом по полкам и вытащил засунутый в дальний угол экземпляр продукции коллеги, не сразу вспомнив, что это тот самый детектив, с которого столь внезапно началась его собственная писательская карьера. Читая и перечитывая страницы, через четыре часа, немного поостыв, Сергей был вынужден признать – как ни грустно, стиль и содержание романов дей