В жизни каждого человека есть люди, которые становятся маяками в судьбе, такими маяками стали для меня еще в школьном возрасте мои учителя: Галина Ивановна Морозова, учительница литературы – дай Бог ей крепкого здоровья! – и Галина Анатольевна Антонова, моя классная руководительница и учитель географии в школе №169 Автозаводского района г. Нижнего Новгорода. Стихотворение памяти Галины Анатольевны Антоновой-Стайцовой я поставила в начале книги своей прозы, потому что первые мои пробы пера после моего папы видела именно она.

ПАМЯТИ ГАЛИНЫ АНАТОЛЬЕВНЫ АНТОНОВОЙ-СТАЙЦОВОЙ

Цветы вдоль школьного двора,

Как в знанья быстрые ступени, —

Слезами поливая, верим,

Что не окончена игра.

Цветы – как поцелуи вслед

Учителю. Как это больно

Терять учителя невольно,

Как путеводной нити след.

Но среди школьных парт живет

Ее душа, ее дыханье

И сердца тонкое страданье,

Мечтаний дерзостный полет.

И знает каждый ученик,

Что материнское начало

В учителе бесценней книг,

И дарит крылья за плечами.

«…Пешки встали на головы – так они были похожи на рюмки-неваляшки, полные бархата. Наполненные черным и белым деревянным пафосом, пешки устроили революцию, а члены правящей династии и экс-министр Сары со своими конными офицерами уже мнили себя золотыми, костяными и пластиковыми фигурами, сберегая энергию для сражений в игре…» Елена Сомова. Рассказ «Белая ладья, или Рюмки-неваляшки, полные бархата»

В книге использованы в качестве иллюстраций репродукции двух офортов Франсиско Гойи: " А они всё не уходят!» и фрагмент офорта «Вот они и ощипаны».

Памяти узников фашистских концлагерей

СОВРЕМЕННЫЙ КОНЦЛАГЕРЬ И ФАШИСТСКИЙ ЛЮБЕК

К 75-летию Победы СССР над фашистской Германией

Героиня или недосовершённая принцесса, над которой взмахнула своей волшебной палочкой Крёстная Золушки? Мне всегда представлялась эта женщина, родственница моей мамы, недопроизошедшей принцессой: золочёная карета с конями в яблоках придёт, но чуть позже, и ожидания продлились уже слишком долго, а тройка коней с каретой всё не едет.

– Быстрее кареты Скорой помощи дождёшься, чем этой обманщицы с волшебной палочкой, – может, так должна звучать её коронная фраза, учитывая несостыковку ею желаемого и действительного.

Тётя Надя верила и ждала дольше своих подруг, и её Принц на белом коне явился в виде не мальчика, но мужа.

– Надежда, тут вот тебе солёный огурец у меня, Алёнкина баба Лиза огурчиков баночку приносила, и мы тебе оставили, – баба Аня кричит тёте Наде ласково и требовательно, догадываясь о её проблеме. Тётя Надя познакомилась с женатым, и он с ней на теплоходе до Казани катался.

– Ну и докаталась наша Надежда! Как теперь Таисье-то с Кузьмой сказать всё? – баба Аня, не дождавшись, когда выйдет из маленькой комнаты заплаканная тётя Надя, встала из-за стола и внушительной походкой пошла к телефону.

– Раиса, приходите в пять вместе с Ларой, надо решать надин вопрос. Уже большой срок. Не решит сама, ревёт второй день. Парень? Да он мужик, не парень, женатый он.

– Бабаня, срок в тюрьму, да?

Мне пятый год. Мой папа – следователь по особо важным делам. Я знаю, что такое «срок», но не могу понять, почему у тёти Нади этот самый «срок», он же только у рецидивистов бывает. И не понимаю, почему врач скорой помощи после осмотра тёти Нади в комнате, где он с ней беседовал, выйдя, сказал: «С пополнением вас. В вашей семье скоро прибавится двое мужчин: большой и маленький».

Баба Аня как стояла, так и присела за стол, стакан в серебряном подстаканнике чуть не уронила.

– Ой, Кузьма-то устроит нам всем взбучку! Ой, что делать-то теперь!

Медленный снег шёл за окном. На столе яблоко лежало холодное, в банке четыре солёных огурчика весело светились боками, как большие – сквозь стекло и рассол сильно увеличивался их размер. У бабы Лизы и деда Матвея в саду огурцы на грядках всегда рождались ровные, небольшие, и почти все одинаковые пупырышек в пупырышек, – «инкубаторский стандарт», как называл их мой папа.

В пять часов пришли сразу две подруги бабушки и Лариса: Раиса Наумовна и Клавдия Ивановна, а Лариса – это дочь Раисы Наумовны. Раиса Наумовна угостила меня конфетами, а Кл