Танцуй или смирись

Роксана Чёрная

Я не люблю его. Главное, почаще себе это повторять, потому что от того, кого я любила, не осталось ничего. Теперь он готов на все, только бы вернуть меня в свою постель. Даже на шантаж. Что принесет мне согласие? Унижение или самую сладкую боль? Завершающая часть цикла «Танцы». Содержит нецензурную брань.

Глава 1. Стас

– И что это за балет в ночном клубе? – «Порнографический», думаю я, сворачивая на нужную улицу. Все-таки в Питере дышится легче. А пробки не столь длинные и раздражающие. Погода? Ну мне пока нет и тридцати семи, так что жаловаться сырость я не буду. Весна, мать её.

– Это экспериментальная постановка очень известного московского режиссера… – Тоня перестает подкрашивать губы, как по мне и так достаточно намазанные и хмурит фигурные брови. Вспоминает.

В Антонине Морозовой все было фигурным и намазанным. Несколько исскуственным, я бы даже сказал.

– Не помню фамилию, – пожимает она круглыми плечами, и растегивпет  пару пуговиц на блейзере, открывая крупную грудь.

Брови не могли так естественно быть подкрашены, а отличная фигура результат многочасовых тренировок. Она по своему хороша, но никогда не сравнится с естественностью… Маши.

Визг шин! Звук клаксона.

Блять!

– Стас, аккуратнее! – вскрикивает испуганно Тоня дернувшись, когда мы чуть не врезаемся в BMW впереди нас.

– Задумался, – раздраженно бурчу я себе под нос и – спасибо небесам – нахожу парковочное место. Уже темнеет и свет фар проезжающих машин закрывает обзор.

Спустя еще минут десять мы с Тоней проходим в богемное заведение «Сладострастие», чем-то напоминающее московский Парадиз со смесью борделя. Красные ткани, кожанная мебель, круглая сцена и четыре шеста по периметру. Осмотревшись, мы  сразу машем друзьям.

Нас уже ждут за заранее заказанными столиками Борис с Владой. Давно и прочно женатая пара, так называемые «чайлд фри».

Усевшись прямо напротив сцены мы делаем заказ. Апперетив. Дайкири для Тони и… чай для меня. Ненавижу чай.

Только мы с темноволосым Борей начинвем обсуждать последние исследования в области рака, как девчонки – чьи профессии далеки от медицины – на нас шикают:

–– Потом обсудите своих больных.

Мы с коллегой по несчастью насмешливо переглядываемся и я тихо спрашиваю:

– Обнаженка, то хоть будет?

– Обижаешь, – шепчет тот, жадно взглянув на задницу пробегающей мимо официантки.  – Конечно. Чего бы еще я сюда приперся?

Я ухмыляюсь и многообещающим взглядом благодарю официантку за принесенный чай. Хотелось виски. Но я зарекся.

Откинувшись в удобном кресле, обитым красным бархатом, я как и друзья принимаюсь смотреть представление. Громкая музыка. Смесь классики и дипхауса. Сначала выходят голые по пояс  парни. На головах шахматные фигуры. Черные. Белыми были разумеется девушки. Белые лосины или колготки. Видно плохо. И та же обнаженная грудь.  И разумеется все на… пуантах.

Мне словно пинают в грудь, настолько быстро из легких выходит весь воздух. Судорожный хриплвй вдох.

Я узнаю ее сразу.

Слишком хорошо запомнил каждый ракурс в который может повернуться ее тело. Слишком часто разворачивал его в разные позы, пока вставлял член.

Но это была не моя Маша.

Пародия. Насмешка. Иллюзия.

Намалеванное лицо, ноги в чулках и обнаженная подрагивающая в такт движениям грудь, выставленная на всеобщее обозрение.

Я знаю, что мужики в зале смотрят не только на нее, там было несколько танцовщиц, но зверь внутри меня, спящий целых три года, внезапно подал голос. Восстал на дыбы, заставляя меня сжимать челюсти и скрежетать зубами.

Я на секунду отверочаваюсь, но как загипнотизироанный возвращаю взгляд обратно. Ревную?

Нет. Это не моя Маша. Она бы никогда не опустилась до танцев на шесте в низкопробном, ну ладно, пусть и нормальном, но ночном клубе. Ночном, блять, клубе!

Я просидел не шевелясь, сжимая подлокотники до побелевших костяшек и почти не дышал все тридцать минут.

Не знаю о чем спектакль. Кто главный герой, и что за костюмы были на актерах. Мне насрать.

Стало насрать и на Тоню, что что-то пыталась мне втолковать.

Я смотрел только на Машу.

Не мою Машу. Красивую суку, которой она стала,