Страх и стыд

Саша Мар

Роман-сериал. Три точки на карте. Латинская Америка, сибирское захолустье и город-оазис в Аравийской пустыне. Десяток героев, судьбы которых налетают и врезаются друг в друга. И лучше бы им не встречаться. Чего они хотят, от кого бегут – постепенно станет ясно, и чудовищная фантазия станет страшной правдой.

Глава первая,

в которой Сайк ненавидит будильники, раны ещё ноют, а засохшую зубную пасту с зеркала не так легко смыть

В шесть утра Сайк с ужасом открыл глаза.

На тумбочке мерцали красные цифры электронного будильника. Сайк вскинул голову, не дыша осмотрел комнату. Все было на месте, обычная спальня съемной квартиры. Зеркальный шкаф, волны серого тюля на окне, букетик белых лилий на столике. Ни следов взрыва, ни пожара. Никто не колотил в дверь, не орал. Было очень тихо, только будильник зудел в правое ухо.

Сайк бросил голову на подушку и не глядя хлопнул по часам. Отвратительный писк заглох.

В каждой из дюжины квартир, где он просыпался последний месяц, всё было одинаково. За дверью спальни – гостиная с кухонькой, иногда отгороженная барной стойкой. В гостиной – диван, дверь в туалет с душем и прихожая. Плетеная мебель и китайский телевизор. Всё одно и то же, только часы с будильником на тумбочке были всегда разные. Обычно пластиковые, плоские или высокие, белого, черного или красного цвета, с большой шершавой кнопкой сверху или гладкой на боку, с тусклым электронным экраном или слепящими в темноте яркими цифрами, белыми, малиновыми или зелёными, с мигающими точками секунд. Даже один раз был железный механический урод, тяжелый с круглым циферблатом и стрелками.

И у каждого будильника был свой, по особому противный писк, от которого Сайк утром вскакивал с вытаращенными глазами. Писк скрёб и царапал в ушах. Пластиковый будильник вибрировал и ползал по тумбочке жуком, а железный трещал и скакал как бешеная мартышка. Его пришлось поймать и долбануть пару раз посильнее. Кнопка заедала. Чудовище вздрогнуло, предсмертно захрипело и заткнулось.

Днем Сайк осмотрел будильник и понял, что тому пришел конец.

– Слушайте, по-моему я сломал будильник, – сказал он сопровождающему, низкорослому, худому как мальчишка человечку, когда тот появился, чтобы отвезти Сайка на новое место.

Сопровождающий зыркнул на будильник, потом на Сайка:

– Деньги. Под будильником оставьте. Двадцать солей.

– Не сильно щедро?

– Нет, нельзя, чтобы вас нашли. Из-за будильника.

– Может, написать записку?

– Нет, никаких записок. Что ещё сломали?

Сайк не понял едкости и послушно осмотрел комнату:

– Да, вроде, ничего.

В своей нормальной жизни он спокойно просыпался сам в шесть, а то и в пять утра. Бодро делал отжимания, приседал, заваривал кофе и начинал работать. Теперь же каждое утро начиналось с истошного писка и ледяного страха. За секунду страх высасывал все силы. Если бы рядом была Соня, всё было бы иначе. Один взгляд на жену, одно прикосновение, и он чувствовал, что может раскурочить мир и снова собрать, но её не было.

Сайк машинально протянул руку и сбоку от себя нащупал только смятое одеяло и пустоту. Краем глаза он заметил вторую подушку, которую швырнул в угол комнаты перед сном, и стиснул зубы. Даже позвонить и услышать голос жены было нельзя. Это был риск. И приходилось с каждым восходом долбать очередной невменяемый будильник, выдавливать страх и вытаскивать себя из кровати.

Поначалу ему было интересно разглядывать свои новые убежища. По утрам после дикого пробуждения, поняв, что он всё ещё живой, Сайк несколько минут лежал в кровати и фантазировал, как выглядит гостиная, и весь дом снаружи. Он чувствовал, что раны заживают, повязки на ногах и руках по утрам уже не были испачканы кровью и шею не надо было залеплять пластырем. Он лежал на спине, слушал стихающую боль в конечностях и пытался во всех подробностях вспомнить обстановку за дверью спальни и место, где располагался очередной дом.

Но через месяц скитаний фантазировать было уже не интересно. Было тошно.

– Привычки. Вы должны поддерживать привычки. Начинайте утро как обычно. Во сколько вы встаёте?

– В шесть. Но я теперь не могу сам проснуться.

–