Риертан альвэ

Дарья Согрина – Друк

Ветра зимы явили на просторы Нирбисса лихую весть. Тьма заворочалась в глубинах Разлома. Слуги Мрака рыщут по Большой земле в поисках ключа, что позволит коварному Дейре занять Небесный трон.

Танцуй, Наяра, в слезах дождя!

Танцуй, Наяра, под лунным туманном!

Не знает Наяра ни горя, ни зла!

Не знает Наяра – ей не дождаться Рэйлана!

Мечтает Наяра о пылких губах,

Что в стужу ее по ночам согревали.

Помнит Наяра о теплых руках,

Что беречь и хранить ее обещали!

Танцуй, Наяра, в водопаде лучей!

Инайрлан век Лауров спеша доживает.

Танцуй, Наяра, ни о чем не жалей!

В кровь ступни об гранит разбивая!

    «Баллада об осколках Тайдарин»

Предисловие

Лазурной нитью, утопающей в невесомой дымке, простирался горизонт Инайрлан. На севере хрустальной короной искрились вершины Гиацинтовых гор, где обитали Морозные эльфы, чья кожа была белее снега, а волосы ярче лунного света. На юге золотой полосой виднелась бескрайность Барханной пустыни – территория Мглистых эльфов – темных ликом и локонами сумрачнее ночи. На востоке среди Алмариновых рощ, могучих древ с крепкими стволами и раскидистыми кронами среди сплетенных ветвей жил Чащобный народ. А на западе среди Коралловых скал с начала времен процветал под благодатью Кхаа род Мрачных.

Эльфы были не единственными жителями Инайрлан, хотя и преобладали численностью. Помимо волшебного народа здесь обитали гномы, дриады, дендройды и фейри. Но все расы беспрекословно подчинялись одному королю – Рэйлану, предводителю Светлоликих, несущему надежду всему живому в жемчужине городов – Огверн, столицы Инайрлан.

Бирюзовыми столпами возвышались башни Огверн в центре мира, уходя шпилями высоко в облака, соревнуясь в поднебесье с яркостью звезд. Со всех концов света съезжались гости в город Первородных, дабы узреть дивную красоту и получить благословения от короля или его прекрасной супруги, что часами могла сидеть на террасе самой высокой башни и любоваться живописными просторами Инайрлан.

Найара была целительницей, что могла возродить гниющее древо, излечить захворавшего зверя, наполнить иссохшую реку, вернуть плодородие почве. Созерцая панораму с башни, королева в силах была разглядеть чуму пожирающую уделы, ощутить боль живых созданий, принять зов о помощи. Лихой знак заставлял Наяру спускаться вниз, седлать единорога и мчаться навстречу беде, дабы одержать победу, используя магию и целительское искусство своего народа.

Эльфы не бессмертные, хотя и не подвержены болезням. Им подвластно прожить долгий срок, исчисляемый порой тысячелетиями. Старость приходит к ним на закате жизни. За пару лет до последнего странствия представитель излюбленного народа Кхаа может превратиться из молодого мужчины в почтенного старца, из юной девушки в мудрую старушку. И когда наступает час прощания и сердце эльфа замирает на века, загораются костры и прах почившего в бездне отправляется к звездам вместе с искрами огня, туда, где златокрылый дракон примет их в свои объятья.

Инайрлан с начала времен хранил мир и покой. На этих магических просторах отродясь не проливалась кровь из-за войн. Любые недомолвки и ссоры оканчивались продолжительным безмолвием и разрывом экономических и политических связей. Но достаточно было протрубить в рог Рэйлана, как враждующие стороны забывали обиды и мчались на совет к королю.

Жизнь Инайрлан протекала, как сливочные реки, огибая крутые берега, пока однажды небосвод не затянула пепельная дымка, знаменующая наступление лихих времен.

Первая худая весть явилась из дебрей алмариновых рощ. Чащобные эльфы узрели необъяснимые явления – вековые древа то тут, то там стремительно исчезали, словно растворялись в пространстве. Еще вчера чаща была непроходимой, а поутру великаны испарялись, будто их и не было в помине. Ни стружки от ударов топора, ни смятой травы от поваленных стволов, ни взрыхленной почвы, ни упавшего листочка. Кто-то или что-то, используя неведомые силы, воровал эльфийские древа с корнями и кронами.

Вторым горестным знамением стало падение храма Кхаа Лаура в Барханной пустыне. Земля не дрогнула, песок не всколыхнул