Назад к книге «Мир в картонной коробке» [Алекс Бэнг]

Мир в картонной коробке

Алекс Бэнг

У каждого из нас есть потаённые мысли и желания. Некоторые из них настолько секретны, что мы не смеем поделиться ими даже с самыми близкими друзьями. Поэтому мы храним их глубоко внутри, сложив в маленькую "картонную коробку" – собственную вселенную. Но что будет, если открыть её и выпустить эти мысли и желания наружу?

Мир в картонной коробке

Некоторым людей не нужен весь мир, им нужна лишь коробка и собственное воображение (с) Алекс Бэнг

Часть первая. Влюбленность

Однажды нас может не стать

Однажды нас может не стать. Мы уйдем вместе с днями, вслед за закатом. Вместе с нами исчезнут долгие душевные разговоры, кружки с горячим кофе по утрам и сонные улыбки. Не станет совместных вечеров, куда-то уйдут смс-ки с пожеланием доброй ночи и не дающие спать мысли. Долгие ожидания с поглядыванием на часы и радость от встречи… растворяться вместе с поцелуями, от которых трепещет все внутри.

Маленькие сюрпризы, совместные походы на магазинам и шутки над глупыми комедиями в кино… мы заберем все это с собой. Волшебство исчезнет, а дни станут вновь обычными, дождь будет дождем, а солнце солнцем. То, что было, мы оставим на фотографиях, чтобы кто-то потом сказал, что у него будет также и никогда по-другому. Мы только улыбнемся на эти слова, обернувшись назад.

Однажды мы уйдем, ты узнаешь это день по погасшему блеску в глазах, по сменившемуся тону в голосе, по сердцу, которое не будет биться так часто.

Однажды ты и я уйдем, только тела наши останутся рядом.

Любовь сквозь витрину

Помню, когда я впервые тебя увидел, всё перестало существовать, кроме твоих легких, танцующих движений по торговому залу. Я был совершенно очарован и жадно ловил тебя глазами, боясь, что ты растворишься. В тот день ты купила яркий лиловый шарф, который совершенно тебе не шел, но даже в нем ты была безупречна. И с того самого дня я каждый день искал тебя глазами, не отводя взгляда от стеклянных дверей магазина.

То ли по случайности, то ли по большой удаче, ты все чаще стала заглядывать сюда. Я знал каждое твое перемещение, то, какой кофе ты любишь пить, заказывая его у кофейного автомата, как часто меняешь украшения в ювелирном отделе и даже какое белье носишь. Иногда мне казалось, что я могу предугадывать твои шаги и мысли, видеть, когда ты расстроена или чему-то радуешься. И пока ты жила своей жизнью, я был лишь ее безмолвным наблюдателем. Я был рад тому, что когда ты проходишь в стеклянные двери, я стою в самой лучшей одежде… Но этого было недостаточно, чтобы заговорить с тобой или даже просто, чтобы подойти. И тогда я мечтал, как однажды ты зайдешь и посмотришь на меня. Представлял, какими горячими могут быть твои руки, думал, бьется ли твое сердце так же, как дорогие часики на руке продавщицы, и как тихо могут опускаться твои ресницы, когда ты вздыхаешь. Ты брала меня за руку, и я чувствовал легкое покалывание… Я думал о том, что от этих прикосновений смогу заговорить и сказать все те слова, которые возможно уже тысячи раз говорили до меня, но которые оставались для меня все такими же особенными. Но время шло, ты продолжала приходить, а я молчаливо смотреть на тебя из-за витрины.

Однажды ты впервые пришла не одна. Рядом с тобой был красивый высокий седовласый мужчина, которому ты улыбалась. Я видел много пар в магазине, но ни одна не взбудоражила меня так. Я не мог стоять и что-то во мне будто сломалось. Я не мог обмануть себя, ведь много раз видел это выражение глаз у других посетителей. Ты была влюблена. Влюблена в него также как я в тебя. Я лишь надеялся, что это ненадолго. И что скоро ты вновь придешь одна, в ярко-лиловом шарфе…

Но я ошибался. Ты больше не приходила одна, а все время была с ним. Я мучил себя, но ничего не мог с этим поделать. Как же мне хотелось выйти из-за этой стеклянной витрины…

Но ничего не изменилось. И в один день вы подошли к ювелирному отделу и стали что-то выбирать… Ты никогда не выглядела такой счастливой. Мужчина протянул руку и указал на кольцо…

Я понял, что в этот секунду произошло что-то поистине важное. В тот миг во мне что-то хрустнуло, я пошатнулся, и под тяжестью моег