«И если внимать ветрам…»

И если внимать ветрам

И подпевать им в такт.

И танцевать кадриль —

Легче не будет жить.

Если смотреть в глаза

И говорить «люблю»

Легче не станет ей,

Если притворство всё.

Даже в сырой ночи,

Нет оправдания тем,

Кто поспешил в любви

В грязь её уронить.

Впрочем не стоит плыть

Вниз по течению сил.

Жизнь улыбается тем,

Кто с добром о любви говорит.

«Летом зеленые листья…»

Летом зеленые листья

Щекотят усталых зверей,

Кошка носом повисла,

У забора пес Бармалей.

Дикие люди врастают

В землю, в цветы, в полюса.

Нежные, белые ноги,

Носят дети отца.

Когда-то в песочнице детской,

Бегал, играл дядя Стас.

Сейчас он седой и калека.

У себя имел иконостас.

Рядом с песочницей этой

Рос очень чудный цветок.

Псы его затоптали,

А Виталик к маме унёс.

Дом у песочницы этой,

Сейчас не похож на дворец.

Дети куда-то пропали,

Сказке пришел, вдруг, конец.

Взрослые ходят старушки

И старики тут и там.

Время проходит немножко,

Оставляя разруху нам.

«Мне нравится, что можно разделить напополам весь мир…»

Мне нравится, что можно разделить напополам весь мир

И можно никогда не встретиться глазами.

И разводить не разводящие мосты.

И клясться клятвенно всем дорогим, что есть в подвале.

Клянутся люди в верности. В добре своем

Они повязли, точно гриб в болоте.

Ладонью к небу дотянуться мог любой,

А сделал это самый не достойный.

Привычка глупая смотреть под ноги, в землю

Когда она твой вечный дом, а небо – миг,

Песчинка сахара иль соли в огне морском.

Так продолжается тысячелетие. Из года в год

Мы делим пополам весь мир, смеемся.

А завтра плачем от обид, что причинили сами.

Себе в угоду мы плывем, и разрушаем небо тем,

Что мы не смотрим в души облакам.

Ползем. Плывем. Идем. Скребемся.

Молимся. Встаем.

И снова делим мир…

«Раздобыть удачу…»

Раздобыть удачу…

Где же?

Тронуть шпагу, экипажи,

Взлетный ветер.

Вечер светлый,

Вечер нежный.

Только где же,

Где моя рука с твоею

В связке… нежной?..

Птицы в небо полетели,

Пролетели…

Мы с тобою пролетели…

Мимо счастья.

Унесла нас

Стужа зимняя,

Пронесла…

Сквозь обои рваные,

Сквозь дороги странные,

Сквозь моря продажные,

Сквозь снега и лужи жадные.

Мы не мы когда не близко.

Рук не видели давно.

У меня не видно снега…

У тебя еще светло…

«Когда ты уже уйдешь, споткнешься, забудешь вещи!..»

Когда ты уже уйдешь, споткнешься, забудешь вещи!

Мне только приятен твой, шуршащий пиджак на плечи.

И важно чтоб он ушел. Так же. С тобою. Под вечер.

Сегодня густой туман свалился ко мне. Конечно

Не нужно стрелять в упор, для этого нож есть в кармане.

Когда по спине крутой пройдутся гурьбой мурашки,

Не нужно шатать забор. Забор? Ты такой дурашливый!

В кармане ключи не забудь отдать мне, пока еще рядом.

Когда возвратишься забудь, что звал меня любимым созданием.

Теперь разделяет нас миг, между землею и небом.

Ты, верно, уже привык смотреть на меня, как на эру…

Раздался глухой и протяжный… крик.

Не верю в то, что случилось.

У меня порвались те нити, которые тянули к жизни…

С тобой у нас не срослось…

А чтобы скрывать потерю, Увы!

Мне, увы, пришлось

Взрывать потайные тоннели.

«Облюбила меня всего!..»

Облюбила меня всего!

Ты – нечистая, ты – прекрасная!

И не знал об этом никто!

У судьбы есть опасное качество:

Распознаешь лучи добра

И они расплавятся с золотом.

Нам не верилось до конца,

Что прожить можно с сердцем-оловом.

Расплескала меня до дна!

Ты – нечистая, ты – порочная…

Ты не ты, когда я не я,

У любви есть отдельные строчки:

Разлюбив до конца – не понять

Для чего нужно было влюбляться.

Отгорят все седые поля,

Мы представим себя, как акации.

«Я помню: в последний раз ты пришел ко мне…»

Я помню: в последний раз ты пришел ко мне…

Мы пили чай и говорили о жизни.

Ты не промолвил и слова о том,

Что завтра я тебя не увижу…

Мы посмотрели Долана фильм,

Ты уснул, когда сын послал мать.

Не будила тебя,