На грани риска

Роксана Чёрная

Сладко и больно. Именно такой несовместимый шквал эмоций вызывал во мне Богдан. Бывший детдомовец и заключенный, он не боится ни бога, ни черта. Он зубами прогрызал себе путь наверх, чтобы брать от жизни все, что ему вздумается. Теперь ему была нужна я, та, что не только нарушила мерное течение его безумной жизни, но и перешла дорогу. Чем закончится эта борьба желаний? Возьмет ли он надо мной вверх, или я просто сбегу? Смогу ли я скрыть от него страшную тайну своей жизни? Содержит нецензурную брань, откровенные сцены секса. Содержит нецензурную брань.

Пролог

Рука дрожит. Я не убийца, да и не умрет он, хотя если горло. Я перевела взгляд на его кадык, который, как и мое  сердце ходил ходуном.

– Ну же Алиса, ты же сильная девочка. – тянул он слова, рассматривая мое бескровное лица и вдавливаясь в острие ножа.

Он вообще знает, что такое страх? Я точно знаю.

– Многого добилась. Иностранкой стала. Или нет? Или ты все та же покорная овечка, готовая лечь под того, кто проявит грамм заботы, – его слова прозвучали настолько унизительно и лживо, что рука с ножом затряслась сильнее.

Я понимала, что он специально провоцирует меня, но куда больше?

– Это не правда! – крикнула, пылая гневом, чувствуя как слеза скатилась по щеке.

Я хотела надавить сильнее, всадить нож в его отвратительную плоть по самую рукоятку, но просто не успела. В жизни, как в дикой природе. Один раз замешкался и ты лишь звено в пищевой цепочке.

Богдан, рукой словно хлыстом ударил меня по пальцам, выбивая нож и вдавливаясь в меня уже сам, прижимая к столешнице.

Я вскрикнула, но он же задрал рубашку, стягивая ее через голову и мои руки не стали ему помехой. Он сильно сжал грудь, одетую в тонкий кружевной бюстгальтер и я снова стыдливо застонала, ощущая, как мощные импульсы увлажняют место между ног.

Но почему!

Почему это так действует на меня?

И его поцелуй. Грубый до боли, резкий.

И, как это я не узнала это движение языка в клубе, как не поняла, кто оттягивает соски. Кто поглощает все силы и гордость одним движением руки от поясницы к заднице.

Когда-то я жила ради этих поцелуев, касаний, когда-то я любила настолько сильно, что меня потряхивало от одного властного приказа: «на колени» или даже дебильной фразы: «сними трусики, хочу твою пизденку».

В Богдане нет, и не могло быть ничего романтичного. Он был скорее жестокой машиной, позволившей себе маленькую слабость. Меня.

Меня он сейчас раздевал, целуя, чтобы пробраться пальцем туда, где так влажно и горячо.

Это все не было романтичным, это было самым настоящим насилием!

Алло, мозг! Хватит утекать вместе со смазкой, что растирал по клитору Богдан. Хватит! Очнись! Он насильник! А ты просто шлюха, никогда могущая ему отказать.

В нем ничего не изменилось, только стало еще хуже, а я плыву, теку как похотливая сука и уплываю вдаль нирваны.

Рука на столе сползла чуть дальше нащупав еще один нож, а рука Богдана уже забралась внутрь меня, растягивая лоно для своего крупного шланга.

Я знала, что его член уже рвется из джинс, чтобы заменить палец, чтобы разорвать мое тело на тысячу осколков экстаза.

– Нет! – резкий взмах руки и нож оставляет полосу на его щеке.

Он отшатнулся, прижав пальцы к ране, и диким взглядом осмотрел мою руку с ножом. В его взгляде было все что угодно, кроме человечности. Там была непроглядная тьма, накрывшая меня с головой.

От испуга я разжала пальцы, и оружие выпало, застревая острым лезвием в полу.

– Ты никогда не хотела по-хорошему, – прорычал он, словно зверь, глазами демонстрируя бешенство. – Сука!

Глава 1. Алиса

Неоновая вывеска «Парадиз» озаряла ночное пространство похлеще городского освещения.

Она словно заявляла всем и каждому, кто имел не осторожность пройти мимо: «Здесь дорого и пафосно».

Простому человеку попасть в клуб нереально, но если ты красива, молода, а юбка напоминает скорее широкий пояс, то тебе здесь самое место.

А если имелась VIP проходка, принесенная Маринкой из соседнего отдела, то можно было даже не отстаивать длиннющую очередь.

В конце которой ждала пара безэмоциональных амбалов, проверяющих достаточно ли открове