Меридиан любви

Было около часа ночи. Петр потерял чувство реального времени на весь день: он с головой окунулся в свое творчество. На холсте художника все глубже проявлялось его прошлое, оживающее в масляных красках. Вот уже целый месяц ему не давали покоя фрагменты пройденной жизни, а особенно школьные годы. Годы, когда он встретил ее, а потом всю жизнь носил в сердце. До конца картины оставалось лишь пара-тройка штрихов, но он почему-то не торопился ставить точку в своей новой композиции. Им овладело чувство, будто пока он касается своей кисточкой персонажей, изображенных перед ним, он и сам находился в том красивом далеком прошлом, на той стартовой жизненной позиции, откуда начиналось восприятие мира и первые шаги к проникнутому надеждой будущему. В эти минуты его сердце билось по-другому, а в голову приходили только добрые мысли. Где, с кем и в какие времена он был бы счастлив – это он хорошо знал всегда.

На картине были изображены ангельски красивые дети, рыбачившие на речке, с улыбками на лицах и радостным настроением. Только один из них держался в сторонке – самый привлекательный и особенный. Это была девочка с сачком в руках. В отличие от других детей, она поймала солнце и не скрывала радости. Солнце, завернутое в ее сетку, разливалось золотым светом в реку и привлекало внимание всего мира.

Петр весь день рисовал с таким увлечением, что не заметил как стемнело.

Пятикомнатную квартиру в центре Петербурга, которую он получил в подарок от бабушки, он уже давно превратил в художественную мастерскую. Полупустая чашка на журнальном столике, из которой дымился кофе, пепельница, полная окурков и уже почти пустой пузатый водочный графин создавали грустный натюрморт, повествуя о том, что кому-то не хватало рядом очень близкого человека. Петр с детства был одарен Богом большим талантом рисования. В этом была магия и духовность всей его жизни. Кто только не был в его доме: от городской богемы до авторитетов криминалитета. Многие даже назначали друг другу свидания на квартире у Петра. Не поймите неправильно: не то чтобы любой с улицы мог зайти к нему без спроса, открыв дверь ногой, нет, просто он жил открыто и был от этого очень счастлив. Он любил своих друзей и, как мог, всесторонне им помогал. Он даже отвел двоим из них комнаты в своей квартире, чтобы они почаще у него оставались и могли допоздна разговаривать с ним на интересные темы. Кроме того, что Петр был великодушным, он еще и являлся сыном когда-то влиятельной личности в черном мире. Правда, отца его уже не было в живых, но и сегодня все преклонялись перед его памятью.

Петру было уже шестьдесят лет, но он дал бы фору многим молодым и победил бы их в беге, подтягивании на турнике или танцуя с женщинами танго до утра. Его жизнь была сплошным беспорядком без начала и конца. Почти круглыми сутками под его любимый блюз в доме рисовали, пили и устраивали застолья, но сегодня почему-то никто не зашел в гости и не позвонил по телефону. Он был очень удивлен – этот дом едва ли мог вспомнить подобные дни.

У Петра еще с ранних лет было прозвище «Метис» – это из-за того, что его мать была красавицей-цыганкой, а отец – потомком одного аристократического рода. В нем объединялось два различных этноса, что дало непревзойденный результат: он был высок и выделялся широкими плечами, забранными назад черными, как смоль, волосами, симпатичными и выразительными чертами лица, благородной бледной коже воскового цвета, длинными бакенбардами и в меру тонкими и изящными усиками. Такой породистый мужчина на сегодняшний день жил один. Его окружало несчетное количество женщин, но Петр теперь физическим предпочитал духовные отношения. Он был сыт по горло их лаской и ничего нового в них не находил.

У него не было ни детей, ни братьев и сестер, но он никогда на этом не акцентировал внимания. Зато в его квартире собиралось много интересных людей. Господь всю жизнь баловал его верными друзьями, за что он всегда благодарил Всевышнего и часто ходил в церковь. Его разум постоянно был занят различными новыми зарисовками или темами и ему было некогда скучать. Правда, дефицит настоящей женской любви о