СТИХОТВОРЕНИЯ 1989 – 1986 ГОДОВ

Я сам к себе прикован цепью,

Как ко Второму Интернационалу —

Клара Цеткин.

Нас бросили, как кур в ощип,

На празднество, на гульбище,

Дела у нас отличные,

Хотим побыть как вы чуть-чуть —

Распахивая форточки,

Высовываем мордочки.

Нас двое, трое, четверо,

Настрой настырный, ветреный,

Как только поостудимся,

Оставим пересуды все,

Потом на дно опустимся, —

Росу с морской капусты пить,

А вечером со светлячком,

К земле прильнув, как вор, ничком,

Один из нас под корочкой

Останется травы пучком…

И вот, мы снова будничны,

Мы вспомнили о будущем,

И вот, мы снова нищие, —

Нас бросили, как кур во щи.

    1989 года

Ты – не увиденный никем свет,

Ты – не услышанный никем ветр,

Что только волос шевелит всем,

Что только в голос задувает фетр.

Пусть злоумышенника глаз остр,

И благодетеля не спит мозг,

Своей душе теперь сверши смотр,

Застынь в расплавленной свечи воск,

Составь фигурою своей ком,

Ты – не угаданный никем сплав,

Ты только часть того, что целиком,

Немая литера в толпе глав.

Но вот советчика язык сыт,

Завис предвиденных обид свод,

Нас первобытный охватил стыд,

Нас покаяние пролило в пот.

Забыла смелость города брать,

Забыла бодрость заводить пляс,

И кто-то должен хоронить мать,

И трудно Богу охранять нас.

Я разделенья не приму крест,

Я половинчата, со мной будь!

Но не запятнана твоя честь,

И бесконечен до звезды путь.

Кто эта женщина, чего ждёт,

Каких объятий и каких ласк,

Зачем проклятия за мной шлёт?

Давно утеряна моя власть.

Зачем затеяна теперь месть

Взамен разбросанных в сердцах фраз,

Зачем не узнана никем весть,

Что ты погублен тем, кого спас.

    1989 год

ДЕКАДАНС. (ВАМПИРЫ)

В саду гуляли дамы, мне снились сны,

Бесстыдно и упрямо мне снились Вы,

Потом мне стали сниться сны этих дам —

Испуганные лица, белёсый шрам…

Я Вам помочь не смею и не хочу,

Сказать я не умею, и, вот, молчу.

Сиреневые платья колышутся,

Уверенное: «Хватит!» мне слышится,

Виденьем увлечённый, уходишь ты,

А я в наряде, чёрном до пустоты,

А я в наряде чёрном – ночь в зеркале,

Где снов моих придворный, приехал ли?

Ты сам в себе повинен, собой казнён,

Голубоватых лилий качнулся сонм,

Их белизна обманна, мой бедный друг,

Вы увлеклись туманом, замкнули круг,

За рыцарство в награду ваш путь в кругу,

Я не скажу Вам правду и не солгу,

А лишь взгляну в глаза Вам, змеёй совьюсь

И уведу Вас в замок – увидят? – Пусть!

Я дам Вам прикоснуться к моим губам,

Чтоб больше не проснуться навеки Вам…

И ничего нет лучше пустынных зал,

Когда огонь приручен змеиных жал,

И никого нет тише лиловых дам,

Когда на шее вышит белёсый шрам.

    1989 год

СУИЦИД

Бросился зелёный кубик

Вниз с высокого стола,

Отравился пастой тюбик,

И повесился халат.

    7 апреля 1994 года

По ковровым по дорожкам

Ходят бабушки-старушки,

По кровавым по дорожкам

Ходят танки, ходят пушки…

Положась на волю Божью,

Я иду по бездорожью

Вам навстречу, брат мой, Пушкин,

Я у вас одна подружка,

Выпьем с горя, где же кружка?

ВОСТОК

О, если б ты, моя Гульмира,

Меня всего понять могла бы,

То не было б умнее бабы

Во всем подлунном этом мире!

Тебе больно, и ты бит,

бегун от мусорной ямы.

Клочок реки, зеленеющий селезнями,

остыл кувшинкой, не знакомой с берегом…

Голова стремится к своему равновесию,

поэтому не поднимается от земли —

меня всегда упрекали за это,

а я ищу небо, отражённое в воде.

Эхо – хо

Любезный зверь,

Кающаяся Магдалина

С упрямостью ослиной

Молотком открывает дверь.

Правда – да,

Серебристая копоть,

Отложение солей в коленных чашах

Бездарных и измученных букашек,

Оружие которых – локоть.

Зонтик – «ик» —

Реакция на громоотводы,

Нашумевших событий гниющая нить

Или гибель магнолий, желающих пить,

Уничтоживших все космические воды,

Поливающие материк.

Верно – но

Испуг серных кислот,

Переосмысленный злодейский вездеход,

Заинтригованный трудностью спуска,

Фанатический