Отшельники: Испытание любовью

Анна Исламова

Прошел почти год. Вика развелась с мужем, худо-бедно обустроила свою жизнь, но так и не смогла забыть Идара. Воспоминания о любимом бередят душевные раны хуже удара заржавелого лезвия… Но еще больше ее изводят мысли о том, что множество украденных дикарями девочек так и продолжают жить в неволе, позабыв о своих настоящих семьях.Верный соратник Пашка серьезно обеспокоен состоянием подруги. Он не теряет надежды завоевать ее сердце и решается на отчаянный шаг: он предлагает Вике вернуться в «Ирий». Но так ли хороша эта идея? Возможно, именно там призрак Идара сможет обрести реальную плоть?

Я тяжело вздохнула и решительно толкнула вперед хлипкую скрипучую калитку. Там, в прохладной тени плотно застроенного деревенского двора меня сегодня ждет непростой разговор. Еще одна девочка. Еще одна жертва. Но в этот раз я отлично знаю, о ком будет идти речь.

Заливисто-звонко затявкала маленькая серая собачонка, неожиданно выскочившая откуда-то из-за угла избы и я испуганно попятилась назад.

– Да ты не бойся, милая, она не кусает! – раздался громкий женский голос и я моментально оторвала взгляд от мелкого «монстра», волчком крутившегося у моих ног в поисках звука.

У покосившегося дверного косяка, сверкающего смозоленной старой краской, стояла дама. По-другому назвать ее у меня просто язык не поворачивался. Седые волосы аккуратно уложены в толстый пучок на затылке, длинное цветастое платье выглядит слишком опрятным и почти что нарядным для этой сельской глуши. Лицо незнакомки круглое, не обветренное и на удивление гладкое. Никакого намека на морщины, хотя ей явно немало лет.

Женщина вперила в меня живой внимательный взгляд и слегка склонила голову на бок, с откровенным интересом разглядывая городскую гостью.

– Здравствуйте! – бодро поздоровалась я и вновь с подозрением покосилась на шумную собачонку.

– Это ты Виктория? – вместо приветствия задала она мне вопрос-утверждение и, не дожидаясь ответа, коротко кивнула. – Ну проходи, коль приехала!

Я не стала дожидаться дополнительного приглашения и поспешила вслед за женщиной, скрывшейся в доме.

В избе приятно пахло печеным яблоками и свежим хлебом. Ступив за порог, я изумилась необычной окружающей обстановке: красно-коричневый пол покрашен обычной эмалевой краской и выскоблен до блеска, а вместо привычных городскому глазу обоев стены дома сверкают голубоватой белизной известки. Минимальное количество мебели: только то, что действительно необходимо в быту.

Женщина повернулась ко мне и, доброжелательно улыбнувшись, указала рукой налево:

– Сюда заходи, на кухню. Сейчас чаек попьем! Я тут яблоневый пирог решила испечь, а то не знаю, чем гостя угостить!

– Да не стоило беспокоиться, я не надолго… – смущенно пробормотала я, разуваясь.

– Вот уж не знаю… – донесся до меня с кухни приглушенный голос хозяйки. – Я вот всю ночь не спала, все вспоминала эту жуткую историю…

Заинтригованная ее словами, я поспешила в помещение, которое и служило источником того самого привлекательного аромата свежей выпечки.

– Меня Людой звать, – не поворачиваясь ко мне, произнесла гостеприимная хозяйка, снуя у плиты.

– Виктория Романова. – вежливо представилась я.

– Да уж наслышана о тебе, Виктория! Ты у нас навроде местной звезды, раз в телевизоре показывали!

Я смутилась, не зная, что ответить, а Люда, довольно крякнув, поставила на небольшой кухонный стол, обтянутый пестрой клеенкой, две стеклянные дымящиеся кружки.

– Садись! В ногах правды нет.

Последовав ее приглашению, я прошла к столу, чувствуя, как непривычно скользят ноги по крашенному полу и присела на деревянный табурет, поверх которого была заботливо постелена самодельная вязанная салфетка.

Людмила подвинула ко мне чашку чая, а сама юрким движением извлекла из буфета тарелку, накрытую хлопковым полотенцем. Она откинула легкую ткань и перед моими глазами предстал румяный яблочный пирог, разрезанный на ровные аппетитные прямоугольники.

– Угощайся, Вика! Сначала чай, все разговоры потом! – непреклонным тоном произнесла хозяйка и уселась напротив меня на точно такой же импровизированный пуфик.

В мол