След эволюции

Тихон Владимирович Тверез

Неизбежные потрясения для людских эксклавов и далекой планеты фогги уже близко – на станции-университете Астероидного Пояса обнаруживаются следы неизвестных сущностей. И человечеству, смирив в себе гордыню и жажду власти, не превратившись в толпу полуразумных существ, придется найти способ избежать уничтожения инверсами – проявлениями Вселенной, призванными беречь главный критерий информативности – многомерность сознания. И сделать выбор – между подчинением касте властителей, разобщенностью, безвольным существованием и объединением в единую Скопу Сознаний, продолжив естественный путь эволюции.

Пролог

Лиз играла в шахматы. Не то чтобы прямо так и играла – сознание позволяло перемещаться в пространстве за огромными игровыми фигурами, как будто летящими в космосе. Фигуры были разные, будто из разных наборов. Однажды в далеком детстве Лиз в игровой комнате детского сада нечаянно перевернула полку с шахматными досками – и на полу образовалась огромная куча различных фигурок. Сон был похожим на те переживания – испуг, и безысходность случившегося, и ожидание неотвратимого наказания. Сейчас Лиз чувствовала похожее, но к одиночеству примешивалась и непонятная сила, с помощью которой можно было бы изменить ситуацию к лучшему. В болтающихся в пространстве фигурках, выстроенных в безысходную для Лиз ситуацию, был какой-то выход, какой-то правильный ход, и Лиз мучительно пыталась разгадать загадку. Неожиданно решение появилось само собой, и Лиз поняла, что решение и правильный ход находятся именно внутри ее сознания, где-то внутри нее, и посмотреть на мир нужно именно оттуда. Но сделать это Лиз не успела, полет прервался, и она вернулась в реальный мир – проснулась на скомканной постели в своей капсуле орбите малого пояса астероидов. Поведя рукой по лицу, Лиз, еще в переживаниях сна, посмотрела на наручный браслет: состояние организма в норме, сообщений нет, время два часа утра. Лиз проспала всего час после напряженной работы последних дней – попытках разобраться в работах известного Вальтера Родригеса об изменениях в сознании фогги.

Лиз расправила постель, не открывая капсулы, и с наслаждением потянулась улыбаясь. Фу-ты сны, а? Приснится же. А спать можно еще четыре часа до общей побудки вахтовых смен ее сегмента станции-университета. Лиз свернулась в комочек, протяжно вздохнула, и на девушку снова навалился нежный и ласковый сон – теперь без картинок и переживаний.

Глава 1.

– Лиз, ты тут? – в длинном и узком сводчатом помещении лаборатории голос, прозвучав нежно и тонко, откуда-то от входа, пройдя меж опытных стендов и столов с приборами, дошел до Лиз, склонившейся над настольной умкой в середине зала, басовыми и немного заунывными нотками. Девушка не отреагировала, и только звук легких приближающихся шагов заставил ее поднять голову. К ней приближалась огромная, если не сказать больше, по сравнению с самой миниатюрной Лиз, фигура в такого же цвета комбезе внутренних помещений лабораторного сектора. Недовольство на лице Лиз исчезло – Дипти была ее единственным близким другом на станции.

Лиз уже больше полугода находилась здесь – в полевом центре изучения дальнего космоса и внеземных форм жизни (сокращенно ПКЦ-119) – и заводить близкие знакомства, несмотря на большую загруженность центра, до пятидесяти постоянных сотрудников и столько же персонала, сменяющегося вахтовым методом, совсем не хотелось. Было много интересной работы, а уже через два месяца Лиз должна была отправиться на Землю, завершив исследования здесь, и следующий полет будет разрешен тоже только через два месяца – необходимый карантин любого исследователя дальнего космоса. Ближний космос – это проще. Там можно было жить и работать, сколько хочешь, создавать семью, заводить детей, но Лиз, как и все сотрудники станции, была до самозабвения увлечена своей работой и менять ее на что-то другое не собиралась.

Дипти! – тут Лиз улыбнулась. Значение имени поразительным образом соответствовало девяностокилограммовой женщине – неполной, с хорошей фигурой, высокой и просто большой, но изумительно легкой и грациозной. Они как-то ср