Неразвёрнутое резюме

Павел Николаевич Сочнев

Это один из моих рассказов. Назвал его "Неразвёрнутое резюме". Почему неразвёрнутое? Потому что почти каждый абзац можно развернуть в рассказ или даже повесть. Очень много случилось и смешного, и грустного и просто без эмоционального. А здесь я написал про то, что я точно смогу. Не сразу, но после недели тренировки (вспомнить что было, освоить что стало) точно стану неплохим.

Заголовок

«Не бойтесь делать то, что не умеете. Помните, ковчег построил любитель, – профессионалы построили Титаник.»

Дейв Берри (американский публицист)

Предисловие. Ответ на вопрос «Почему?».

Услышав про американца, который за пятьдесят недель побывал на пятидесяти работах в пятидесяти штатах, подумал: «А чему же в течение жизни научился я и где я успел побывать?». Моя жизнь, на момент написания, дотекла до пятидесяти трёх лет и, довольно бодро, продолжала течь в сторону пятидесяти четырёхлетия и далее, в направлении официального пенсионного возраста, т.е., почти в бесконечность. Течь предстояло ещё долго, поэтому времени на размышления и описание этих размышлений есть, надеюсь, что и дальше будет предостаточно.

Сознательная жизнь началась на Сахалине в п. Ильинский. Посёлок даже претендовал когда то на статус города, но что-то не сложилось и сейчас он село. Село Ильинское. Сознательная – это та жизнь, которую я помню. Отрывки воспоминаний начинаются с ясельного возраста. Но ясельный и детсадовский опыт выживания я здесь перечислять не буду.

Начало. Разнорабочий.

Трудовая деятельность, не учитывая посильной помощи по домашнему хозяйству и работ в пятой трудовой четверти (когда-то эта глупость была обычной – пятая четверть), началась в восьмом классе. Благодаря активному учителю, был организован трудовой отряд школьников. Мы строили детскую площадку.

Строили по-настоящему, с маленьким бассейном (ни разу не заполнялся водой), с танцплощадкой (ни разу не танцевали), со скамейками (на них иногда сидели, пока их все не сломали), со стелой, на которой был изображён Володя Ульянов. Пилили, строгали, тесали, таскали, копали, подгоняли и красили. Я научился с одного удара забивать гвозди семидесятки (длинна 70 мм). Штукатурил стелу. Ладони и пальцы, съеденные цементным раствором, зажили недели через две.

Стела стояла дольше всех сооружений. Потом, через много лет сломали и её. Нет, она никому не мешала, но и пользы не приносила. Поэтому сломали. Объективно считаю, что навыки (опыт) разнорабочего на стройке получил. В будущем мог реализовать себя как вот такой разнорабочий на стройках нашего (советского) народного хозяйства. Вероятно, и для капиталистического хозяйства могу оказаться полезен. Как разнорабочий. В общем – это РАЗ. Причём не просто разнорабочий куда могут взять и берут любого, а разнорабочий с опытом.

То, что учитель – активист назначил меня своим замом и во время его отсутствия приходилось озадачивать, следить, командовать и принимать решения, учитывать не буду. Нести ответственность – это не профессия. Это состояние. После четвёртого класса стал привыкать к наличию у меня этого состояния и даже не сильно сопротивлялся, когда этим пытались воспользоваться взрослые и одноклассники. Не стремился брать ответственность (совсем), но и не сопротивлялся. Смиренно принимал, когда навешивали (чаще ставили в известность, но иногда торжественно вручали) очередную ответственность. Под бременем ответственности нарабатывал опыт управления и закалялся. Ещё в те годы заметил, что количество желающих (стремящихся) управлять больше, чем количество тех, кто это умеет делать. И почти всегда, те, кто может, не рвутся к управлению. Просто умеют и всё.

В тех же старших классах какое-то время ходил на кружки: чеканка, резьба по дереву, выжигание, токарная обработка древесины. Мастером не стал, но как это делается знаю. Счастье для школьников – активный учитель. И, вероятно, вот такой вот супруг – не абсолютное несчастье, но и счастьем это назвать нельзя – всё время на работе, всё время занят. Были тогда, есть и сейчас, не учители, а преподаватели – отчитал урок и домой. Сейчас всё больше преподавателей и вс