Через тернии… к счастью!
Геннадий Петрович Перминов
После смерти отца и мужа, маленький Мишутка с матерью переезжают на Север, к родственникам, где стары учитель обнаруживает у мальчишки признаки лейкимии. Мишка знакомится с Мариной, крепкая дружба с которой перерастает в любовь… Маринка уезжает учится в Москву, где поступает в медицинский ВУЗ, устраивается воспитательницей в детский дом и усыновляет мальчишку со врожденным малокровием, которому требуется срочная операция…
Предисловие
Середина ХVI века. Время больших перемен и необычайного экономического подъёма великой Руси. Правивший в ту предсмутную эпоху самодержец Иван Грозный издал указ, в котором повелевал, чтобы «холопы и прочий дворовый люд немедля отправлялся на поиски соляных россыпей и руд железоносящих», но под присмотром боярского сословия «дабы от воровства и прохиндейства всяческого упастися». Разнося царскую весть, бросились гонцы, звеня бубенцами, понеслись во все стороны российского государства лихие тройки с посланниками меценатов, миссионеров и промышленников…
Стоял необычайно суровый, даже для этих северных мест конец апреля. Днём солнышко старалось наверстать упущенное, но ночи, а особенно предутренние часы, были по–прежнему лютые и холодные. В густых зарослях обледеневшего ивняка, который заполонил обрывистый берег реки, притаился охотник-зырянин, сжимая в руках лук с приготовленной, остро отточенной стрелой. В предрассветной синеве, сдабриваемой ядрёным морозцем, был отчётливо слышен хруст продиравшихся сквозь прибрежные заросли лосей, слышно их размеренное дыхание. С утробным шумом выдыхая через разгоряченные ноздри тугие струи пара, животные по плотно утоптанной тропе спускались к реке, чтобы утолить жажду, а заодно и полизать грязно-бурых солончаков, проступавших на песчаной косе.
Лосей было два. Передний, крупный самец поравнялся с затаившим дыхание охотником и, внезапно остановившись, прислушался, чутко шевеля ушами, и встревоженно обернулся на подругу. Мышцы его напряглись, но поздно… Пронзительно рассекая воздух, стрела, выпущенная умелой рукой, перебила могучему животному сонную артерию, и лось завалился на бок, с предсмертным хрипом втягивая в себя морозный воздух. Лосиха недоуменно вскинула голову и, резко рванувшись в сторону, с треском исчезла в кустах.
Победный, воинственный клич воспарил над белым безмолвием. Радостный вопль победителя метался в сосновом бору, на крутояре, вдоль реки и, наткнувшись на стоянку миссионерского обоза, затих. Обозники, дремавшие у дымившего костра, наоборот, испуганно вскакивали и, крестясь, вглядывались в предрассветную синеву, сжимая в руках заряженные с вечера кремнёвые пищали.
– Хтой-то там орёт спозаранку? Никак шатуна подняли? – коренастый мужик с окладистой бородой поправил соболью шапку с высоким хвостом (признак боярского сословия) и вопросительно посмотрел на толмача.
– Наса охотника-зырянка крицит, – словоохотливо пояснил малорослый и кривоногий переводчик. – Сохатого завалили, однако. Пойду, гляну, – он беспечно рассмеялся, обнажив редкие зубы, и, проворно семеня кривыми ногами, скрылся в лесу.
Повинуясь указу государя, обоз, состоявший из шести мохнатых лошадёнок, запряжённых в широкие розвальни, месяц назад выехал из Архангельска. Загрузившись необходимым хозяйственным скарбом, а в частности – водкой, они не спеша продвигались по берегу реки Вымь, скупая за бесценок у доверчивых и наивных зырян шкурки песца и соболя. Но главной задачей одного из многочисленных строгановских приказчиков Ваньки Хрипатого была разведка соляных месторождений, которыми так богата северная земля.
Через некоторое время напряженного ожидания в морозной мгле зарождавшегося дня показались неясные контуры двух фигур. Впереди трусил их сопровождавший Николка, а за ним с достоинством шёл невысокий худощавый охотник, основная одежда которого состояла из оленьих шкур.
– Тозе, Николка, – представил толмач своёго спутника, и зыряне что-то залопотали на своём языке, ожесточенно жестикулируя руками, а затем незнакомец робко посмотрел на Ваньку, очевидно, признав в нём старшего.
– Она знает, где есть грязная песок