Нежелательные эмоции красного уровня

Алекс Фидем

Житель небольшого городка находит странный книжный шкаф и, изучая его, начинает осознавать, что его жизнь совсем не то, чем она ему казалась, и он сам совсем не тот, кем себя считал.

Кир спешил. Если быть совсем откровенным, он несся со всех ног. Новое знание переполняло его. У него захватывало дыхание, то ли от того, что он только что прочитал, то ли от того как быстро он бежал. Светофор остановил его. И откуда только в их маленьком городишке такое вот оживленное движение в полдень, что аж светофоры работают по удлиненному формату. Пока он был вынужден ждать, то нервно тарабанил ногой об асфальт, так не терпелось ему увидеться с Бакки, чтобы все рассказать. Зеленый загорелся и Кир рванул с новыми силами да так, что женщина идущая навстречу едва успела отпрыгнуть с его пути.

Наконец он добежал до дома Бакки и начал стучать в дверь. Потом вспомнил, что есть звонок и начал жать в него без остановки.

– Иду-иду, остановитесь наконец, иду! – послышалось из-за двери.

Кир остановился, выждал секунд 5, дверь не открылась и он снова начал жать на звонок.

– Иииииидуууу! Дева Мария, да что же такое, я же не могу открыть вам голым, 10 утра субботы, – с этими словами Бакки наконец открыл дверь, – Кир! Да ты с ума что ли спятил, я же тебе сказал, что иду, думал это мне Орифлейм пришли навязывать.

– Сделай мне чай покрепче, прошу тебя, мне надо прийти в себя, – с порога ответил Кир.

– Тогда давай сразу сядем на кухне. Так куда ты так спешил в такую рань? У тебя новая сделка?

– К черту сделки, старик. Я сегодня с утра был в заброшенной зоне. Ну ты знаешь, та свалка, с той стороны реки. Которую законсервировали. Я туда хожу рисовать. Специально встаю в субботу в 5 утра и иду рисовать. Мне интересны такие вот пейзажи. Все ржавое разрушенное. Ну ты меня знаешь. Постапокалипсис и все такое. Каждую субботу я выбираю там новый ракурс, чуть новое место и учусь рисовать пейзаж. Ну и в этот раз так было. Я специально пошел подальше от реки, потому что пейзажей с рекой у меня столько, что ощущение, что если все их сложить, то они будут длиннее чем она. Сажусь, значит, к мольберту, кофе отхлебнул, чувствую себя художником эпохи Возрождения, шарфа через плечо не хватает. Начинаю рисовать и мазке на третьем внимательнее вглядываюсь за горизонт. Там не только развалины, старик! Нет, там что-то возвышается над горизонтом. Правильной геометрической формы, небольшое, но цельное, не разваленное. Ты мне чай то дашь? Мне надо взбодриться. Или успокоиться. Я не знаю, Бакки, но мне нужен чай.

– Да-да, сейчас сделаю, ты меня с порога сам закрутил в свою историю, так что сам виноват!

– Так вот увидел я это прямоугольник впереди. Аккуратно отложил краски и пошел к нему. Чем ближе приближался, тем больше поражался. Это был книжный шкаф. Самый обычный такой книжный шкаф. Старомодный, конечно, ну а какими еще бывают книжные шкафы. Не знаю как так вышло, что его не законсервировали. И как вышло, что я не видел его в прошлые разы, ведь он стоял прямо посреди всех развалин. Нетронутый. Как новый. Как будто мираж в пустыне. Но я подошел и убедился – это не мираж, а самый настоящий книжный шкаф. Новенький книжный шкаф в заброшенной зоне, каково, а, старик? Но это еще не самое главное. Самое главное – это книги. Ты думаешь я там нашел Хемингуэя или Эдгара По? Нет. И Толстого не было, и Толкиена. Там были книги по истории. Весь шкаф был наполнен книгами по истории. Ну что такого, казалось бы, да? Ну скажи?

– Ну да, книги по истории – что необычного? – Бакки не понимал, что происходит, но сказал то, что ожидает от него Кир, чтобы рассказ поскорее продолжился. Все же не законсервированная вещь в заброшенной зоне – это безусловно странность.