Одиннадцатый

Александр Михайлович Пензенский

1 сентября 1911 года считается одним из самых трагических дней в истории России – в Киевском оперном театре во время спектакля, на котором присутствовала вся императорская семья, министры и высочайшие чиновники империи, в т. ч. и высшие полицейские чины, террорист-одиночка смертельно ранил одного из величайших реформаторов в истории российского государства. Многие историки сходятся в том, что гибель Столыпина стала одной из основных причин развала Российской Империи. Десять покушений пережил Пётр Аркадьевич, одиннадцатое стало роковым. Новый взгляд на события вековой давности.

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Данное художественное произведение – позвольте мне так самонадеянно его называть – является плодом фантазии автора, вплетённым в реальную историческую канву, этакой импровизацией на заданную тему. Окончательной и единой версии описанных событий не существует, история эта тёмная и полная всяких подозрительных совпадений и не очень убедительных объяснений, что и даёт возможность высказывать любые мысли и изобретать сюжеты, хотя бы и самые невероятные. Пусть читатель отнесётся к этому роману как к лёгкой прогулке по тропинкам реальной истории. Тем более, что персонажи сего повествования вымышлены лишь отчасти, и реально существовавшие некогда Владимир Гаврилович Филиппов или Дмитрий Григорьевич Богров вступают в отношения с Александром Павловичем Свиридовым или Евгением Никитичем Померанцевым, кои являются совершенной выдумкой автора (но, несомненно, могли и жить на самом деле). Да и кто может с полной уверенностью ныне утверждать, какими они были в действительности, все эти спиридовичи, кулябки и прочие фон коттены?

Так что не судите уж слишком пристрастно, не ищите отгадок и откровений, простите за вольности в обращении с фактами и примите описанное и вымышленное как то, что могло быть. А может, так оно всё и было?

ИНТРО.

ВЕНА. Отмечается целый ряд признаков перемены погоды, в том числе некоторое, хотя и незначительное, понижение температуры, понижение барометрического давления и др. Но в виду сильных воздушных течений с Азорских островов нельзя рассчитывать всё-таки на сильное уменьшение жары. 

По всей Европе установилась жаркая погода, за исключением Норвегии, где, как сообщают, идут дожди.

Из Парижа сообщают, что за последние 154 года ни разу не было такой жары в середине Августа, как теперь – 37,07 в тени; такая температура является как бы рекордом жары за полтора столетия. Центральное метеорологическое бюро сообщает о понижении барометрического давления и можно ожидать бурю с дождем.

Газета «Московская жизнь», август 1911 года.

***

Жара в августе стояла просто невыносимая, невероятно дикая для Петербурга. Казалось, что даже воздух стал каким-то вязким, липким и тягучим. В нём застревали редкие прохожие, жавшиеся к домам в поисках тени, и даже полуденный выстрел крепостной пушки с трудом перелетал Неву. Прошедший ночью сильный ливень не остудил раскалённую столицу, а лишь превратил канавы и ямы в маслянистые лужи.

Улицы были почти пусты, и тем удивительнее был одинокий молодой человек, бредущий по солнечной стороне Невского в сторону Екатерининского сада. Во-первых, странной выглядела его торопливость и даже какая-то взвинченность, выделявшая его среди немногочисленных и вялых послеобеденных прогуливающихся. Во-вторых, явно бросался в лицо беспорядок в одежде и отсутствие какого бы то ни было головного убора, странного если уж не из соображений приличий, то хотя бы из-за сошедшего с ума солнца.

Необычный прохожий поравнялся с воротами сквера, невидящим взглядом уставился на памятник великой Императрице и, будто пробудившись, почти бегом кинулся в сторону Аничкова моста. А дальше случилась уж вовсе дичайшая история: сравнявшись с ползущим вверх по Невскому трамваем, молодой человек в совершенном молчании (что только усиливало ощущение жуткости и нереальности происходящего) бросился на рельсы, прямо под колёса вагону с ошеломлёнными пассажирами.

***

ГЛАВА 1.

Кр. П. П. Евдокимову показалось, что его жена кокетничала в гостях с мужчинами. Возвращаясь домой, Евдокимов на Шлюзо