Спортивное пиратство для начинающих
Андрей Смирнов
Все любят пиратов. Ну, может, за исключением тех, кто не читал в детстве «Остров сокровищ». Питер Фаулз эту книгу помнит наизусть. И скучной работе библиотекаря предпочёл бы карьеру знаменитого флибустьера. Есть лишь одна проблема: он совершенно не умеет ходить под парусом, не любит пить ром и уж точно ни при каких обстоятельствах не станет рубить незнакомого человека абордажной саблей. Но если ты не подходишь под стандарты пирата, значит… Нужно сделать так, чтобы пиратство подошло под твои стандарты. Из бессмысленного и беспощадного занятия превратилось бы в общественно полезную и респектабельную профессию для тех, кто практикует его на постоянной основе, и лучший вид активного отдыха для всей семьи. Остаётся самая малость: убедить в преимуществах спортивного пиратства все заинтересованные стороны. Сумеет ли Питер сохранить жизнь и свободу при встрече с флибустьерами тропического Сан-Януарио? И сумеют ли флибустьеры сохранить рассудок и душевное здоровье при встрече с Питером?
Прочитать это будет нетрудно, так как мы все знаем этот язык.
Лорд Гленарван, «Дункан»
И какой хороший почерк!
Джон Сильвер, «Испаньола»
Человек должен уметь иногда посмеяться над собой, иначе он сойдёт с ума. Об этом, к сожалению, знают очень немногие, и потому в мире так много сумасшедших.
Питер Блад, «Арабелла»
Глава первая. Как разглядеть знак судьбы
Когда я сказал, что хочу стать пиратом, родители мои огорчились до крайности. Мама даже немного всплакнула. Отец же пригласил меня в кабинет, запер дверь на ключ, вытащил из брюк ремень – был он слегка полноват, а потому, если предстояло долго сидеть, предпочитал от ремня избавиться – и прочитал трёхчасовую лекцию о том, что пиратство – не лучшая карьерная стратегия для обдумывающего житьё тринадцатилетнего юноши. Он говорил, что в семье Фаулзов пиратов отродясь не было. Приводил в пример прадедушку Готлиба, добродетельного и благовоспитанного джентльмена, всю жизнь трудившегося библиотекарем. Дедушку Джейкоба, добродетельного и благовоспитанного джентльмена, всю жизнь трудившегося библиотекарем. Дядюшку Эдварда, добродетельного и… В общем, родственников у нас было много и все они – не исключая папу – посвятили свои полные добродетели жизни библиотечному делу. Предполагалось, что иного выхода, кроме как пойти по их стопам, у меня нет и быть не может. Осыпав напоследок грудой нравоучительных цитат из Вергилия, Овидия и Гомера, отец счёл меня достаточно вразумлённым и наставленным на путь истинный.
Славными людьми они были, мои родители. Ныне, сквозь предзакатный туман прожитых лет, я вижу это гораздо лучше. С лёгким сердцем прощаю им тот единственный недостаток, которым теперь обладаю и сам. Изъян, что рано или поздно – поначалу медленно и незаметно, а затем с каждым годом всё быстрее и быстрее – закрадывается в душу всякого человеческого существа.
Они были взрослыми. Они уже разучились понимать.
Не слышали, как по ночам, когда в доме всё стихло и отблеск свечи пляшет по страницам книги, звенит клинок о клинок. Не видели, как вдруг расправляется и наполняется ветром парус бумажного листа. Не чувствовали сладкой дрожи в сжимающих переплёт руках, когда остриё лопаты, преодолев последние дюймы рыхлой земли, утыкается в крышку сундука…
В силах ли я был им это объяснить? В силах ли был найти те слова, что обращают ход времени вспять и заставляют вновь поверить в реальность сотканного из них мира?.. Не думаю, что и сегодня на такое способен. Тогда же о столь высоких материях не помышлял и вовсе. Да и зачем? Ведь у меня была та, что умела слушать и слышать. Та, кому мог я без опасения доверить свою мечту.
Долгими часами лежали мы рядом на крыше дровяного сарая, разглядывая проплывающие над головой эскадры облаков.
– …а потом я приеду обратно на трёхмачтовом фрегате под чёрными парусами. Я тогда уже буду настоящим взаправдашним пиратом, одноногим, одноруким и одноглазым. И скажу: «Йо-хо-хо, Дженни, я вернулся!»
– Во-первых, – отвечала она, – отсюда до ближайшего моря двадцать дней пути. А в наш ручей фрегат не пролезет при всём желании. Во