Визит к Минотавру

Аркадий Александрович Вайнер

Георгий Александрович Вайнер

Азбука Premium. Русская прозаСледователь Тихонов

…У известного музыканта, народного артиста СССР Полякова похищена бесценная скрипка работы Страдивари. Такова завязка бестселлера классиков российской литературы братьев Вайнеров – романа «Визит к Минотавру» (1971). Толчком к написанию книги послужила реальная история ограбления квартиры выдающегося советского скрипача Давида Ойстраха, творчески переработанная писателями (так как в действительности воры как раз не тронули ни одного музыкального инструмента).

Классический детектив со стремительно развивающимся сюжетом? Не только. Роман захватывает и держит в напряжении, как и положено детективу, но вместе с тем многослоен и объединяет два временных пласта. Параллельно с рассказом о расследовании, которое ведет знаменитый герой братьев Вайнеров старший инспектор Тихонов, мы узнаем о судьбе и тайнах творчества великого мастера Страдивари и его учителя Амати, создававших свои уникальные инструменты в XVII–XVIII вв. в Кремоне. История раскрытия громкого преступления становится поводом для размышлений о «сальерианстве», природе таланта, человеческих пороках и страстях, о Минотавре, живущем в каждом из нас.

Умело выстроенная композиция, яркие жанровые зарисовки, живые диалоги, динамичная смена эпизодов и общая кинематографичность… Недаром роман лег в основу популярного телевизионного фильма (1987).

Аркадий и Георгий Вайнеры

Визит к Минотавру

Книга первая

Вход в лабиринт

Глава 1

Улыбка королевы

И кода тоже не получилась. Здесь должно быть высокое, просто кричащее пиццикато, но звук выходил тупой, тяжелый, неподвижный. Сзади, там, где тускнели лампионы, раздался смех. Плыла, тяжело дыша, жаркая венецианская ночь. Дамы обмахивались веерами, и кавалеры шептали им на ушко что-то, наверное, гривуазное, а они улыбались, и Антонио все время слышал шорох разговора в зале, и от этого проклятая скрипка звучала еще хуже, пока кто-то отчетливо – как камень в воду – не сказал: «А ведь хороший резчик по дереву был!» Тогда Антонио сбросил смычок со струн, и скрипка противно вскрикнула, злорадно, подло, и в зале все лениво и равнодушно захлопали, решив, что пьеса окончена, слава богу…

На негнущихся голенастых ногах прошагал к себе в комнату Страдивари, долго пил из кувшина, пока, булькнув, струйка не иссякла. Вода была теплая, вязкая, и жажда не проходила. Антонио стянул с головы парик и вытер им воспаленное, мокрое от пота лицо, долго сидел без чувств и мыслей, и только огромная, утомительная пустота заливала его, как море. Кто-то постучал в дверь, но он не откликнулся, потому что ужин у графа Монци был бы сейчас для него невыносимой пыткой, да и не имело теперь значения, откажет ли ему в дальнейшем покровительстве граф, – жизнь ведь все равно была уже кончена.

От темноты и одиночества напряжение немного прошло, и Антонио почувствовал сильную жалость к себе. Он зажег сальную свечу и вытащил из дорожного мешка щипчики и тонкую длинную стамеску. Взял скрипку в руки, и она вновь вызвала у него прилив ненависти – пузатая, короткая, с задранным грифом, похожая на преуспевающего генуэзского купца. Антонио упер скрипку в стол и сильным точным толчком ввел металлическое жало стамески под деку. Скрипка затрещала, и треск ее – испуганный, хриплый – был ему тоже противен. Освободил колки, снял бессильные, дряблые струны и поднял деку. Аляповатая толстая душка, нелепо поставленная пружина, толстые – от селедочного бочонка – борта-обечайки.

В горестном недоумении рассматривал Антонио этот деревянный хлам, зная точно, что он никуда не годен. Господи, надоумь, объясни – как же должно быть хорошо? На колокольне ударили полночь, и где-то далеко на рейде бабахнул из носовой пушки неапольский почтовый бриг, и время текло, струилось, медленно, размеренно, как вода в канале за окном, и откровение не приходило. Из окна пахнуло сыростью, рыбой, полночным бризом. Антонио встал, собрал со стола части ненавистной скрипки, подошел к окну и бросил в зеленую воду немые деревяшки. Потом, не снимая камзола и башмаков, лег на узкую кров