Нет имени тебе…

Елена Радецкая

Семейная сага на фоне Петербурга, таинственного и мистического, одновременно мрачного, но полного светлых надежд. «Нет имени тебе, весна, нет имени тебе, мой дальний», – стихотворные строки петербургского поэта Александра Блока. Главный лейтмотив истории – вечный поиск любви и обретение счастья с родственной душой. «Любовь не ищут, ее встречают», – делает мудрое замечание Муза, одна из главных героинь романа, но жизнь идет, проходит в ожидании любви, надежде…

Елена Радецкая

Нет имени тебе…

© Елена Матвеева

* * *

Роман – один из финалистов литературной премии «Ясная поляна» в номинации «XXI» век, уступивший место Гузель Яхиной и ее роману «Зулейха открывает глаза».

«…ни житие – жизнь.

И можно бы закричать от отчаяния, когда бы не такие книги. Жизнь низится, а литература высится над скучной бедностью жизни и спасает жизнь».

Андрей Курбатов, литературный критик

«Давно уже не было в нашей литературе таких пронзительных и нежных романов о любви. История трех женщин, кровно связанных друг с другом, история их взаимоотношений, непростых, болезненных, неуютных – не может не тронуть, не может не ранить».

Виктория Платова, писательница

«В книге пример идеальной любви, которую мы все ищем, ищем… И если она находит нас, то ничто над ней не властно: ни время, ни мнения, ни возраст…»

Елена, ozon.ru

«Автор великолепно знает, любит и чувствует Петербург. Роман "Нет имени тебе…" – произведение зрелого мастера, которое может удовлетворить даже самый взыскательный литературный вкус».

Отзыв читателя, Лабиринт.ру

«Фантастическая, загадочная, невероятная книга! История трех женщин, их жизни, их судьбы, их мысли. История Музы – это история женщины сильной, прекрасной, но в то же время невероятно хрупкой и ранимой. Ее рассказ – как захватывающая книга, потрясает. История Любови – с одной стороны, ничем не примечательная, унылая, но внутри, как бриллиант, ее душа – ранимая, тонкая, которая жаждет любви, страдает от непонимания дочери, проблем с мужем и матерью. И, наконец, Маша – потерянная, юная, одинокая девочка, которая в свои двадцать – видела многое, многое о жизни знает. Она рано повзрослела, и уже никому не верит. История отношений матерей и дочерей, сложных, иногда непримиримых, противоречивых, когда неясно, чего же в них больше – любви или ненависти. Такие книги нельзя пропускать мимо, их необходимо читать!»

Читатель, Литрес

Часть первая. Муза

1

С трудом разлепила веки и увидела белый свет. Низкое, рыхлое, облачное небо. Потом поняла – не небо, а потолок. И только успела подумать об этом, надо мной нависло чье-то лицо, смутное, бледное, как не прожаренная оладья. Рассмотреть его не могла, черты расплывались.

Кто-то сказал: «Она открыла глаза».

Кто-то другой уточнил: «Глаза открыла, но не в себе».

Голоса звучали отдаленно, будто уши забиты ватными тампонами. Однако я определенно была в себе, мысли не путались, хотя голова – чугунная. На лбу у меня лежала мокрая тряпка, от нее по телу растекался холод, Иван Иванович Ознобишкин, как говорила моя мама.

– Накрой ее и сделай грелку к ногам, – велел тонкий надтреснутый голос.

Я догадывалась, что нахожусь в больнице, но не представляла, как здесь очутилась. Зато я помнила все, что было перед тем: заветная арка во двор, которую я долго и упорно искала, а нашла случайно. Я вхожу в подворотню, и что-то страшное, гибельное, вроде аркана, молнией мелькает перед глазами. Рывком бросаюсь вперед, и… черный полумесяц отсекает мне голову. Все случилось мгновенно. Панический животный ужас, нестерпимая боль и спасительная тьма, куда я проваливаюсь. И вот теперь выясняется: голова моя на месте, правда, в очень плохом состоянии.

Накрыли меня чем-то тяжелым, но это не уняло Ознобишкина, а грелку так и не принесли. Накатывали приступы тошноты, и очень болело горло. Сделала попытку сглотнуть слюну, не получилось.

– Можете говорить?

Чтобы узнать, могу ли говорить, требовалась проверка, на которую не было сил, и я закрыла глаза.

– Опять впала в беспамятство, – прозвучал далекий голос.

Никуда я не впала, просто мне было очень плохо. Я догадывалась: меня