Реальность № 3
Александр Александрович Федоров
2010 год. Одна ошибка военных приводит к уничтожению большей части озонового слоя. Планету накрывает паника. Три героя, совершенно не знакомые друг с другом, спасаются бегством в Токио: подросток, переживший смерть матери; наркоман, следующий за голосом в голове; и военный, отправленный наводить порядок в столице Японии. Всем им предстоит встретиться в пределах этой реальности и понять, что же на самом деле произошло с их миром и что за демон хочет разрушить их обыденную, спокойную жизнь. Содержит нецензурную брань.
ПРОЛОГ:
Привет дорогой Исус. Или как там тебя. Понятия не имею, слышишь ли ты меня в данный момент или занят чем-то более важным. Я уже давно не сомневаюсь в том, что именно ты рулишь всей сложившейся ситуацией. Но, к сожалению, мы не общались последние три месяца – это именно тот период, на который я завязал. Завязал с наркотой. Поэтому сегодня меня начинают одолевать некоторые сомнения. Сомнения в том, что ты существуешь.
Этот день должен войти в историю. Сегодня мы идём восстанавливать справедливость по воле Чака. Оно у него уже в крови – это его желание мстить. Ради справедливости или же ради мести – какая вообще разница: так или иначе, все эти операции проводятся с помощью одно инструмента.
Насилие.
Мы идём насиловать.
Это центральный офис главной токийской банды – самой древней банды нового мира, – внутри самого высокого токийского небоскрёба, окружённого сотнями солдат, десятком пулемётных гнёзд и несколькими километрами бетонных заграждений. Мы втроём (я, Макси и Чак) только что зашли внутрь, предъявив экипированной до зубов охране временный пропуск – вонючую бумажку, наспех слепленную друзьями Чака. Он сказал, что эти его друзья просто мастера в сфере поддельных пропусков. Слава богу, не соврал. Иначе нас бы расстреляли на месте.
Но мы идём вперёд.
Идём уверенно.
Минуем суетливых жителей небоскрёба, его рабочих и остальных попавших сюда по пропуску. Лакированная плитка под ногами отражает наши экипированные до костей туши.
Вообще-то странно, что нас не расстреляли на входе, потому что банды редко допускают в свои владения участников других банд. А ведь мы как раз и прикинулись участниками другой банды, чтобы протащить с собой оружие. И пускай его изъяли на входе, это уже совсем не важно. Ведь Чак наверняка всё продумал. Наверняка он спрятал пистолет где-то у себя в заднице.
– Редко, но допускают, – говорит Чак улыбаясь.
Просто он доволен собой, ведь совсем недавно никто в него не верил и мы вдвоём с Макси твердили ему в оба уха, что не сможем даже зайти туда. Но то, что нам повезло попасть в цитадель самой главной банды современного мира – это что-то из разряда невероятного. Всё равно что прожить в этом мире до семидесяти.
Тут невозможно прожить до семидесяти.
Мы проходим через турникеты. Несколько шагов отделяют от лифтовой зоны. Из огромных окон напротив видно солдат в чёрной форме, патрулирующих близлежащие территории. Видно, как пулемётчик в небольшом доте протирает тряпочкой свой пулемёт, присев на стоящий рядом стульчик.
Чак уверенно проходит впереди и становится у лифта. Он жмёт на кнопку вызова и она загорается красным.
– Ну что, все готовы? – Спрашивает он у нас.
Немного помявшись Макси отвечает:
– Вроде, готовы.
Чак недоволен:
– Мне не нужно вашего вроде. Мы готовились к этому два месяца. Просто заходим, гасим подонка, бежим на крышу, там нас встречает Амар на вертолёте и мы валим отсюда ко всем чертям. О большем я вас и не прошу.
Я врываюсь в разговор:
– Вообще-то, при хреновых обстоятельствах мы можем умереть. Так что, это тебе не хухры-мухры. Это ахринеть какая серьёзная просьба.
Чак смотрит на Макси, затем на меня, потом снова на Макси.
Макси говорит:
– У меня есть свои причины. Я тоже хочу его завалить. Поэтому…
– Ладно, ладно, я вас понял. У меня тоже, видимо, были причины тащиться сюда.
На самом деле, одиночество – единственная причина, по которой я таскаюсь за этими ребятами. Ну, в смысле, что с ними я не чувствую себя таким одиноким, как это было раньше. Ты ведь и сам прекрасно всё это знаешь, Исус.
Я ведь