Тетки – не джентльмены

Пелам Гренвилл Вудхаус

Дживс и ВустерЭксклюзивная классика (АСТ)

По предписанию врача Берти Вустер отправляется в деревню восстанавливать здоровье. Но вскоре отдых нарушен чередой событий с участием эксцентричной девушки, ее маниакально ревнивого жениха и грубияна папаши, соседа-полковника, имеющего все основания подозревать, что под личиной Вустера скрывается знаменитый вор экстра-класса, и тетушки Далии, придумавшей поистине дьявольский план, как выиграть на местных скачках…

Пелам Гренвилл Вудхаус

Тетки – нe джентльмены

1

Если мне не изменяет память, я пел арию тореадора из оперы «Кармен», когда, лежа в ванне, заметил на груди пятнышки. Розовые, как первые проблески зари. Я с беспокойством разглядывал их. Мне не свойственно паниковать по пустякам, но я решительно отказываюсь быть пятнистым, наподобие пардуса, по выражению Дживса, а этот самый пардус вроде бы из того собачьего семейства, название которого начинается на букву «д».

– Дживс, – сказал я за завтраком, – у меня на груди появились пятнышки.

– Вот как, сэр?

– Розовые.

– В самом деле, сэр?

– Мне они не нравятся.

– Вполне понятная неприязнь, сэр. Позвольте спросить, они зудят?

– Вроде бы да.

– Я бы не рекомендовал их чесать.

– Тут я не согласен. Против пятнышек следует применять решительные меры. Вспомните, что сказал поэт.

– Сэр?

– Поэт Огден Нэш[1 - Огден Нэш (1902–1971) – американский поэт, автор парадоксальных юмористических стихотворений, продолжатель традиции «поэзии нонсенса».]. Он написал стихи в защиту привычки чесаться. Кто такая Барбара Фритчи, Дживс?

– Это леди, сэр, которая стяжала себе славу во время войны между Севером и Югом в Америке.

– Женщина с сильным характером? И ей можно полностью доверять?

– Насколько мне известно, да, сэр.

– Так вот что написал поэт Нэш. «Барбару Фритчи я почитаю и с полной уверенностью утверждаю: старушка смело бралась за дело и чесала там, где у нее зудело»[2 - Огден Нэш. Долой табу.]. Но я не ограничусь чесанием. Я обращусь к помощи опытного врача.

– Весьма благоразумное решение, сэр.

Трудность заключалась в том, что если не считать кори, перенесенной в младенчестве, я никогда ничем не болел и знакомых врачей у меня не было. Но тут я вспомнил, что мой американский приятель, Типтон Плимсол, с которым мы обедали накануне вечером по случаю его помолвки с Вероникой, единственной дочерью полковника и леди Гермион Ведж из Бландингс-Касл, что в Шропшире, упомянул какого-то врача, который однажды ему здорово помог. Я решил позвонить Типтону, чтобы узнать имя и адрес этого врача.

Типтон долго не брал трубку, а когда наконец ответил, принялся возмущаться, что его разбудили в такую рань. После того как он излил мне душу, я сменил тему и, в свою очередь, тоже излил ему душу, и тут он проявил участие и сообщил мне необходимые сведения. Все разузнав, я вернулся к Дживсу.

– Я поговорил с мистером Плимсолом, Дживс, и теперь знаю, что делать. Он настоятельно рекомендует, не теряя времени, обратиться к медику Э. Джимпсону Мергэтройду. По его словам, если мне нужен врач-весельчак, который, тыча в ребра стетоскопом, расскажет сначала анекдот о двух ирландцах по имени Пэт и Майк, а потом о двух шотландцах по имени Майк и Сэнди, то в таком случае Э. Джимпсон мне не подходит. Если же я ищу врача, который знает, как лечить пятнышки, то, вне всякого сомнения, именно он мне и нужен, поскольку изучил эти самые пятнышки вдоль и поперек и лечит их, можно сказать, с детства. Оказывается, с Типтоном недавно приключилась такая же беда, и Мергэтройд в два счета вернул его к жизни. Так что пока я переодеваюсь в нечто более импозантное, пожалуйста, свяжитесь с ним и узнайте, когда он сможет меня принять.

Едва я скинул свитер и фланелевые брюки, в которых завтракал, как Дживс сообщил мне, что Э. Джимпсон ждет меня в одиннадцать. Я поблагодарил его и попросил позвонить в гараж, чтобы мне подогнали машину без четверти одиннадцать.

– Немного раньше, сэр, позволю себе предложить, – сказал Дживс. – В городе оживленное движение. Не лучше ли взять такси?

– Нет, и вот почему. Я намерен после визита к врачу съез