В тени больших вишневых деревьев
Михаил Леонидович Прядухин
Книга рассказывает о войне в Афганистане глазами рядового срочной службы, простого парня, волею судьбы попавшего туда. О том, как он столкнулся с реальностью войны, и как его наивный детский мир рухнул, столкнувшись с ней.Содержит нецензурную брань.
Михаил Прядухин
В тени больших вишневых деревьев.
Краснодар
«Новация»
2019
УДК 821.161.1
ББК 84(2Рос=Рус)6
П 85
Прядухин Михаил
П
В тени больших вишневых деревьев / М.Л. Прядухин. – Краснодар: Новация, 2019. – 272 с.
УДК 821.161.1
ББК 84(2Рос=Рус)6
© Прядухин М.Л., 2019
Глава I
Была ранняя весна, был ночной звонок, слова, прозвучавшие
в ночи: «Серый, ты крепись… Мать умерла…» Потом были ночные сборы и поездка в родную станицу. Потом был гроб с телом матери, которую он поначалу даже не узнал, так сильно исказили черты ее лица холодные лапы смерти.
Он ходил бездумно по улице, зябко пожимая плечами. Про-мозглая, сырая ранняя весна все время забиралась к нему под тоненькую куртку. Он увидел старенький забор и вспомнил, что когда-то, давно-давно, возле него стояла лавочка, которая по весне пряталась под тенью больших вишневых деревьев…
И вспомнилось, как всей улицей по вечерам собирались на ней гоп-компанией, веселясь новой весне и своей юности, как они ее удлинили, потому как уже не хватало места для всех желающих. Он вспомнил, как сидел на ней в последний вечер, перед тем как отправиться в армию. Вспомнил и то, что там,
в Афгане, с ним в мыслях почему-то всегда была эта лавочка, укрытая тенью больших вишневых деревьев, и мама, которая, выйдя поздно вечером на улицу, звала его:
– Сергей! Иди домой! Завтра рано вставать в школу.
А он, затушив бычок о край лавочки, кричал из темноты в весенний теплый, наполненный ароматом цветущих деревьев воздух:
– Ща, ма, иду!
Теперь не было ни деревьев, ни лавочки, ни мамы…
Когда он вернулся из Афганистана, то еще почти год кричал по ночам, но только уже не: «Ща, ма, иду!». Это уже были со-всем другие крики, в которых и в помине не было той беспеч-ности и радости жизни. На них из его спальни прибегала мама
и тревожно спрашивала:
– Что случилось, сынок?
А он, проснувшись от своего крика, отвечал:
– Да все нормально… Иди спать, мам. Она его поначалу спрашивала:
– Ты хоть что-нибудь расскажи, Сережа. Что там было? Но он отмалчивался или переводил разговор на другую
тему. Поняв, что ничего от него не добьется, мама больше не тревожила его своими расспросами.
3
Теперь ее не стало… Так Сергей ей ничего и не рассказал… Уже прошло тридцать лет с тех пор, как он вернулся из Аф-гана – целая жизнь. И время, великий лекарь, незаметно, день за днем, затянуло раны в душе Пожидаева, а из памяти стерло многие лица и имена. И уже не снятся сны, которые долгие годы преследовали Сергея, в которых его вновь и вновь забирали в армию, а он доказывал всем, что уже хапнул своего с избыт-ком. Но ему не верили и все равно везли в БТРе по бетонке в 12-й Гвардейский мотострелковый полк. И он просыпался по-среди ночи в холодном поту, а потом, осознав, что это всего
лишь сон, и успокоившись, засыпал снова…
***
БТР несся по бетонке в 12-й Гвардейский мотострелковый полк, что в восемнадцати километрах от Герата. Восемь неза-висимых колес существенно сглаживали неровности дороги, и на большой скорости машину раскачивало, как катер на волнах.
Сергея на броню не пустили – еще не по ранжиру, и он на-блюдал открывающийся ему пейзаж сквозь узкую створку бойницы.
Повсюду была терракотовая, солнцем выжженная земля, усыпанная острыми камнями. И если бы не одинокие, засох-шие, то тут, то там торчащие из земли верблюжьи колючки, то можно было подумать, что машина едет по поверхности Марса. Вздымающиеся со всех сторон красно-коричневые сопки тоже наводили на эти мысли, а лежащие сплошь и рядом по обочинам дороги сгоревшие остовы различной военной техники и еще чего-то добавляли эффект прошедшей звездной войны.
На место постоянной дислокации полка они приехали после отбоя, и сопровождающий молодых солдат прапорщик повел их в палатку карантина. Показав им кровати, он испарился не-надолго, чт
ЛитРес