Волшебство

Василий Леонидович Русин

Что если именно чары помогают детям мечтать? Допустим, это правда. Допустим, так было всегда. И вот наступает время второй мировой войны. Лучшее ли это время для того, чтобы сжигать книги, уничтожать библиотеки, чтобы переиначить человеческие сердца? В такое время несколько хранителей библиотеки в осажденном войсками безымянном полуразрушенном городе стараются сохранить последние книги от страшной участи – быть уничтоженными.Поможет ли библиотекарям их волшебство? Кто они, и почему выше всего ценят мечты детей? Об этом мы узнаем со страниц этой книги.

Время и ветер, зима и весна ? всего лишь часть жизни, неумолимого течения времени. Если повнимательнее присмотреться к нему, ? ко времени, сейчас я говорю именно о нем, ? то многое кажется неизбежным, события ? жестокими, а счастье ? мимолетным.

Приходит время лета, и сад вокруг небольшого пруда расцветает, множество птиц поют счастливые песни, восседая беспечно на ветвях благородных деревьев. Они поют о свободном от войны небе, поют о странах таких далеких, что очутиться там можно только мысленно. Своими песнями они будоражат воображение детей, которые летом неизменно устраивают веселые игры.

Приходит осень, птицы покидают уютные дома, чтобы рассказать тем, кто живет южнее, о свободном небе, о силе солнечного, ясного света, о волшебстве фантазии и о том, как прекрасен детский смех в ясный солнечный день.

Приходит зима, и сковывает мой маленький пруд, и деревья в морозных оковах склоняются пред ее снежной силой и властью. В лютую морозную стужу она казнит непокорных, и можно услышать, как лопаются стволы деревьев от невыносимого холода.

Приходит время весны, и птицы возвращаются. Они рассказывают мне и детишкам, приходящим в мою библиотеку, как оно спешит к нам летнее солнце, как сладко там, где оно светит, как зима уходит. Они поют, что время страха и холода прошло. Именно об этом их весенние песни.

Об этом вся жизнь, в сезонах и переменах и книгах, и в том чтобы в человеке пробудить лучшее, ведь только книга может спасти человека от темноты. Только она. Я убежден в этом.

Джемени Андерсон, смотритель библиотеки.

За окном зима властвовала безраздельно. Холод и мороз сковали небо и землю, и казалось, если мы выйдем из своего убежища туда, наружу, то вмиг погибнем, как в старые времена погибали от заклинания, брошенного в нас эльфийскими колдунами.

Рытвины от снарядов искалечили землю вокруг нашей маленькой библиотеки, многие дома были стерты с лица земли, другие больше напоминали беспорядочные груды кирпича или камня, но не человеческое жилье. Часть города все еще была обитаема, там люди сражались с другими людьми в очередной войне. Солдаты и мирные жители объединились перед лицом общего врага. Мы же, хранители библиотеки, ее тайн и книг, остались внутри. Таков закон: древние правила гласят, что хранители книг не в силах покинуть стены библиотеки, оставив книги и их тайны. Закон, будь он проклят.

Я коснулся ладонью стекла, мороз тут же, как голодный пес, рванулся к ней. Волшебство, которое скрывало наш истинный вид от людей, поддалось всесильному холоду, и вместо женской ладони, тронутой временем, стекла коснулась грубая ладонь карлика.

Заскрипели деревянные ступени старой библиотеки, мне пришлось одернуть руку и поскорее заштопать заклинание, пока Джемени, остаток Величия, не заметил моей ошибки. Джемени – старый эльф, предпочитающий, как и все представители его рода, слова «древний» или «высший». Но по мне, он просто старый, такой же старый, как и эта библиотека.

– Горн, что ты видишь там, за окном, мой добрый друг? – Джемени, и сейчас походил на доброго дедушку с картин людей, аккуратного, в маленьких очках на кончике носа. Сразу видно, либо он принес тебе подарок, либо одолжит книгу.

– Я вижу холод и мороз, что сковали землю ледяными цепями, я слышу как там, вдалеке, сражаются и гибнут люди. Те, которых мы когда-то спасли от темноты, гибнут в битве. Те, кто когда-то маленькими мальчиками приходили играть у твоего пруда, эльф, и пока они играли и читали книги, мы будоражили их воображение, рассказывая сказки о мирах, лежа