Смертельное время

Александр Зиборов

Ужасный трагизм человеческой жизни в том, что мы все с вами смертны. И самое худшее – "внезапно смертны", как сказал Воланд в известном произведении Михаила Булгакова. Всякая жизнь имеет свой конец – неизбежная смерть. А что за ней?..Эта истина открылась герою повести, когда он оказался в потустороннем мире…

Смерть оказалась совсем не такой, какой её представлял себе Ефим. Где-то внутри родился ужас: вначале он был маленькой сфокусированной точкой, но, быстро разрастаясь в размерах, заполнил всё тело и заставил трепетать, как в ожидании неизбежного удара. Ефим вытянулся, ухватился руками за кровать и закрыл в страхе глаза. Голова резко дёрнулась, мысли спутались, сознание затмилось, и он полетел куда-то в умопомрачительную бездну. Хотел закричать, но не смог разомкнуть онемевшие губы. Сделал попытку встать, но тело не повиновалось ему и от того родился настоящий страх, граничащий с безумием…

И вдруг он снова увидел окружавшую его действительность, но под каким-то необычным ракурсом. И не сразу понял, что витает под потолком в своей комнате.

Его супруга и дочь стояли у кровати, на которой лежал почти высохший, с жёлтым лицом незнакомый человек. Он словно бы спал. Ефим возмутился: с какой стати этот нахал занял мою постель, но неожиданно узнал себя и остолбенел.

– Умер, – прошептала дочь, её глаза увлажнились, она зарыдала.

– Как – умер?! – всплеснула руками жена и растерянная, привычно добавила: – Я ему покажу!.. Боже мой, что я говорю! Отмаялся бедняга! Покинул нас!

И затряслась в плаче, обхватив голову руками, то ли вдруг осознав утрату, то ли обидевшись, что муж действительно умер и она уже больше не властна над ним. Не может ни пронять, ни досадить, вообще ничего сказать и сделать ему уже невозможно, хоть ты тресни!..

Ефим посочувствовал супруге с некоторой доли злорадства, вспомнив, что они ещё не полностью выплатили деньги, взятые для покупки жене меховой шубки. Потом подумал, что об этом пусть она сама позаботится. Он в своём пальто больше десяти сезонов проходил, а у ней два пальто имелись, так ещё и шубу захотела. Ну и пусть теперь выкручивается, как сможет. С него хватит!

Только теперь Ефим осознал, что он полностью свободен – свободен впервые в жизни, а значит, может идти куда пожелает. Что он и сделал: взмыл «свечой», прошёл сквозь межэтажные перекрытия, даже не ощутив их, и помчался к нависающему сверху синему небосводу.

Далеко вокруг была видна Земля, похожая на гигантский глобус. Ярко светило солнышко. Рядом повисли белоснежные облака, будто сделанные из медицинской ваты, с серо-серебристым, словно отмоченным, свинцовым низом. От этого они казались мокрыми и массивными. Заглядевшись на всё это, Ефим не сразу приметил врата Эдема. Слева от них на свежей весенней травке спал человек с бородой, накрывшись пожелтевшей газетой.

Притормозил около него. Постоял. Затем кашлянул. Бородач зашевелился, чуток приподнялся, газета, шурша, упала, и он отрывисто недовольно пробасил:

– Кто такой? Зачем здесь?

– Да вот летел мимо, – растерянно пролепетал Ефим. – Спросить хочу: что тут такое?

– Из-за этого ты вздумал меня будить?! – загремел бородач. – Райский сад здесь, понял? Катись отсюда, чтобы духом твоим не пахло!

Ефим застыл на месте, переминаясь с ноги на ногу, не зная, что ему делать, что сказать…

– Что за напасть, – жалобно запричитал бородач, – не могу спокойно выспаться на службе. Сменить работу, что ли? Нет, я обязательно разругаюсь с начальством: дня нет, чтобы не появилась какая-нибудь нудная душа! Пусть платят за вредность, иначе я к куму истопником пойду. Там спецодежду и премиальные дают! Грешники создания тихие и смирные, а здесь!..

Дальнейшей тирады Ефим не слышал, ибо уже торопливо шагал к воротам Рая. Они рассохлись, некоторые доски были кем-то выломаны, а петли никто давно не смазывал. Ветерок развлекался, шаловливо раскачивая створки и заставляя их сварливо скрипеть.

За ними было безлюдно и тихо. Вот кто-то вышел из-за высокого кустарника, и Ефим вскрикнул: прямо на него шагал на задних ногах осёл, опоясанный широким поясом и в шортах. При приближе