Праздничные страдания, или Как я встречал Новый год в американской тюрьме
Лев Трахтенберг
На Новый год я ложился спать только в раннем детстве и трижды – в американской федеральной тюрьме Форт-Фикс. На самом деле в империалистических застенках я провел четыре с лишним года, но, приняв участие в праздновании первого тюремного «праздника непослушания» и чуть не загремев за это в карцер, «умненький благоразумненький» Лева Трахтенберг три последующих года ложился спать, как всегда, в десять вечера и радостно просыпался первого января с мыслью, что сидеть осталось меньше.
Лев Трахтенберг
Праздничные страдания, или
Как я встречал Новый год в американской тюрьме
Адаптация из романа «На нарах с дядей Сэмом»
* * *
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
© Трахтенберг Л., 2018
© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2018
* * *
На Новый год я ложился спать только в раннем детстве и трижды – в американской федеральной тюрьме Форт-Фикс. На самом деле в империалистических застенках я провел четыре с лишним года, но, приняв участие в праздновании первого тюремного «праздника непослушания» и чуть не загремев за это в карцер, «умненький благоразумненький» Лева Трахтенберг три последующих года ложился спать, как всегда, в десять вечера и радостно просыпался первого января с мыслью, что сидеть осталось меньше.
…После Дня благодарения и в преддверии Рождества – Нового года дни, к моей большой радости, полетели еще быстрее.
Я ходил на работу в библиотеку, постепенно втягивался в физкультуру и, наконец, занялся литературным трудом.
По вечерам я накручивал бесконечные круги по компаунду, слушая радиостанции из соседней Пенсильвании и окружавшего Нью-Джерси. Мой прозрачный (во избежание контрабанды) пятидесятидолларовый приемник Sony был запрограммирован на 10 радиостанций. Они по-дарвиновски отобрались самым естественным и тщательным образом в первые три месяца.
В декабре в меня лучше всего «входили» праздничные рождественско-санта-клаусовские напевы – знаменитые Christmas carols[1 - Рождественские колядки.]. Одна из местных станций меняла свое вещание и полностью переключалась на соответствующий репертуар о Христе, снеговиках и «Джингал бэллз»[2 - Jingle Bells – «Звоните, колокольчики» – популярная рождественская песня.].
Я полюбил эти песенки еще со времен моего славного «торгового» прошлого в первые два года покорения Америки.
И в дизайнерском Century 21, и в Toys’R’Us – американском игрушечном гиганте – рождественские распродажи осуществлялись под ностальгическую музыку из детства покупателей. Благодаря такому музыкальному «соусу» доходы двух еврейских кланов увеличивались процентов на тридцать.
Поскольку филадельфийское радио не передавало «В лесу родилась елочка», «Пять минут» или «На Тихорецкую состав отправится», для меня рождественская музыка ни с чем трогательным или домашним не ассоциировалась. И слава богу! Как говорится – no strings attached[3 - Не принимая близко к сердцу.].
Однако резиденты «Острова Невезения» от этих песенок расстраивались.
Если не сказать больше.
Гангстеры и наркодилеры предпочитали рождественские и новогодние мотивы не слушать. Большинству из них эти песни напоминали о родных «праджектах»[4 - Projects – многоквартирные субсидированные дома для городской бедноты.], герлфрендшах, бесшабашном велферном[5 - Welfare – городская программа помощи беднейшим слоям населения США.] детстве и соседней круглосуточной едальне Mama’s fried chicken[6 - «Мамины жареные цыплята».].
Как-то во время ничего не значащей светской тюремной болтовни в очереди в food service, я признался своим чернокожим соседям, что слушаю рождественскую радиостанцию. Реакция фартовых негров меня уд
ЛитРес