Запах крови

Андрей Юрьевич Агафонов

Вампир любит женщину, а женщина любит зомби. И все это на фоне гражданской войны в России.Содержит нецензурную брань.

Глава 1. Лимоны

Солнечный летний вечер, к перекрестку подкатывают две машины. В одной сидит миловидная моложавая блондинка, в другой – брутальный брюнет, слегка похожий на Джереми Айронса. Оба напевают. Причем, судя по движению губ, одно и то же.

Опустив стекло, брюнет что-то говорит блондинке. Та переспрашивает:

– Что?

– Я говорю, мы с вами на одной волне!

И медленно-медленно басом через замершее, замерзшее, не до конца опущенное стекло в бледнеющее лицо блондинки:

– Паркуйся вон там, выпьем чего-нибудь.

* * *

В темной спальне с зашторенными окнами на смятых простынях голое с пушком плечо блондинки, сидя на кровати к ней спиной, брюнет натягивает трусы, потом брюки, при этом продолжает говорить:

– Если уж говорить про зависимость, у меня была одна девушка, я никогда не знал, будет у нас с ней сегодня что-нибудь или нет. Она этого не любила. Была холодна как лед. Зато у нее была большая горячая грудь. Однажды, когда она впала в депрессию, я к ней месяц приходил, и она меня не подпускала ближе чем на расстояние вытянутой руки. А я отпаивал ее чаем и вином и говорил разные покорные слова. И что же? Благодаря вот этому драйву, будет, не будет, я с ней не мог никак расстаться, пока она сама меня не бросила. Потом появилась другая, она так смеялась, когда я ей рассказывал про свои мучения. Надо же, говорила, быть такой дурой. Если любишь, нельзя мучить любимого человека. Ну и что ты думаешь, очень скоро у нас с этой второй стали происходить странные вещи. Я как-то стал постепенно исчезать из ее жизни. Знаешь, как в кино бывает, в ужастиках – смотришь на свою руку, а она прозрачная. Или смотришь в зеркало, а тебя там нет. Мы жили в одном городе и не виделись месяцами. И все это время я ее терзал, и она очевидно терзалась. И говорила, что любит и жить без меня не может. А я продолжал таять. Чуть она меня не прикончила, сука… Ты меня слушаешь вообще?

Брюнет оборачивается к блондинке. Та равнодушно лежит щекой в луже крови. За окном в хрустальной синеве загораются белые и желтые лимоны.

Глава 2. Комендантский час

Все тот же перекресток, но уже заметно опустевший. В серых сумерках стремительно, не зажигая фар, проносятся серые автомобили. Над зданием Дома печати, качнув на пробу воздух вправо-влево, страстно и грозно взревывает сирена. Вслед за первой, близко и далеко, начинают завывать другие, и воздух становится резиновым. Опускаются металлические жалюзи на витринах. На городские перекрестки выезжают и фыркают, остановившись, БТРы с пулеметами на башнях. В желтых внутренностях бронетранспортера, откуда сквозь тусклое смотровое стекло вся улица кажется помойкой, разговаривают два черных бойца:

– А в собак-то зачем стрелять?

– Затем, что приказ.

– Люди хуже собак.

– В людей стрелять приказа нет. Только в массовые скопления и в случае угрозы.

– Собачья работа у нас.

– Задолбал. Сиди, смотри кино.

* * *

За металлическими ставнями полоски света, ныряя в них, мы попадаем в просторное помещение со множеством комнат, где много смеха, шума, платьев, и сквозь беспечную болтовню едва пробивается заведенное каким-то хипстером Blue Sunday Билли Холидей.

Двое молодых людей с шарфами под горлом на майках под пиджаками обсуждают у стойки бара проблемы вампиризма:

– Так-то, если вампиры – геи, они должны пользоваться айфонами!

– Почему это вампиры – геи?

– Стильно выглядят, стильно одеваются, ходят в черном, спят днем. Конечно, геи!

– Занимаются искусством…

– Любят кожу, латекс…

– И вообще сосут.

Дружный гогот. Мимо проходит давешний брюнет, останавливается, весело смотрит одному из спорщиков в глаза, и тот перестает смеяться. Следом и второй.

– Да, – задумчиво говорит брюнет, – но зомби им милей, чем кровопийца… Время не подскажете? У меня айфон сдох.

* * *

– Может, вы меня все-таки выпустите? Але! Молодой челове-ек! – женщина с сокрушительной улыбкой подходит к стеклянной будке охранника. Тот устало, уже в который, видимо, раз, повторяет:

– Женщина. Я же вам