Радиомозг
Сергей Михайлович Беляев
Сергей Михайлович Беляев (1883-1953), по профессии врач, начал заниматься литературной деятельностью с 1905 года. Писал очерки, рассказы, после революции сотрудничал в РОСТА. Первое крупное произведение его «Заметки советского врача» вышло в свет в 1926 году. Затем последовали научно-фантастические романы «Радиомозг» (1927), «Истребитель 2Z» (1939), «Приключения Сэмюэля Пингля» (1945), «Десятая планета» (1945), «Властелин молний» (1947) и другие, ставшие в настоящее время уже историей становления научно-фантастического жанра, однако не утратившие своей занимательности.
Сергей Беляев
Радиомозг
I. ПРОПАЖА
Поздним осенним вечером в докторском кабинете Центральной городской больницы сидели три человека. Большая лампа освещала бледное лицо и белый халат доктора Таха.
Tax задумчиво курил тоненькую папироску и тихим голосом отвечал на вопросы, которые ему задавал чернобровый и жестковолосый инспектор уголовного розыска. Третий человек примостился у края письменного стола и, согнувшись, старательно стенографировал разговор.
– Должен сознаться вам, доктор Tax, что сейчас личный осмотр рентгеновского кабинета, которым вы изволите владеть, дал мне очень мало. Единственно, что можно пока сказать, это – дело умелых и привычных рук.
– Да… Украденные миллиамперметры вывинчены даже слишком умело. Все провода разъединены. Иначе было бы короткое замыкание.
– Кто имеет доступ в рентгеновский кабинет, кроме вас, доктор?
– Помощница – врач Людмила Федоровна и кабинетная няня. Обе они вне подозрений. Кроме того, в последнее время они бывали там только на моих глазах. Разумеется, в приемные часы в кабинете бывают больные, которых мы просвечиваем и делаем снимки по запискам ординаторов. В остальное время кабинет заперт, и ключ у меня в кармане, как, например, сейчас…
– Где дожидаются больные очереди?
– В вестибюле. Из него три входа, кроме палатного коридора и наружу: сюда, в докторскую, в рентген и в приемный покой.
– Ваша няня показала, что вы, доктор, часто долго оставались в кабинете один. Не было ли возможным, что вы в тот вечер отлучились на минуту?
– И оставил дверь незапертой? Повторяю: с вечера все было на месте, а утром я отпер дверь и обнаружил хаос и пропажу.
– Замок был цел?
– Он у меня особой системы, моей собственной. Винтообразный нарезной ключ… Подобрать его, я думаю, невозможно. Проникновение вора через окно исключено: окна у меня в кабинете изнутри забиты досками и войлоком, а снаружи – решетки. Ведь здание больницы очень старинное… Это – бывший дворец князей Щеповских.
– Мы думали об этом. Стены, пол и потолок не дают указаний на существование потайного хода… Отверстие вентилятора невелико. Через него может пробраться в лучшем случае котенок.
Инспектор добавил вопрос:
– Скажите, доктор, в день кражи, две недели назад, когда именно вы ушли окончательно из рентгеновского кабинета?
– Около часа ночи.
– Что вы там делали до такого позднего времени?
Тах кончил курить и потянулся с окурком к пепельнице. Ответил не сразу:
– Занимался. – Он еле заметно двигал своими бровями.
– Превосходно. Итак, если я правильно представляю то, что произошло, предварительные обстоятельства рисуются в таком виде: вы занимались в рентгене приблизительно до часа ночи. После занятий вы зашли сюда, вот в эту докторскую комнату, попрощались с дежурным врачом, который должен был остаться дежурить на ночь, с товарищем Рудаковым? Он показывает, что не слышал ничего подозрительного. За его дежурство в палатах было все спокойно. В приемный же покой были доставлены: одна отравившаяся женщина, гражданка Семенова (отравилась из ревности: брошена мужем с тремя детьми), и старик в бессознательном состоянии… Больше ничего?
Tax кивнул головой.
– Ровно ничего. У Рудакова было на редкость спокойное дежурство.
Инспектор будто улыбнулся кончиками бровей.
– Гражданка Семенова помещена в палату № 4. Старик пришел в себя, полежал в приемном покое на кушетке, поблагодарил товарища Рудакова и отправился домой около четырех часов ночи. По справкам оказалось: старик этот – Егор Картузов, 60 лет, безработный, нищенс