Так берегись

Любую вражду можно пережить, а иногда и повернуть себе на пользу. Кроме вражды с самим собой.

Чем раньше ты включишь голову и переведёшь полученный опыт в слова, тем больше останется у тебя в памяти.

– Бессильная злость – так себе удовольствие. Ни тебе экстаза яростной битвы, ни азарта победы, ни возвышающего опыта, ни даже поучительной пищи для ума.

– То есть, получается, пить надо было больше?
– Естественно, надо пить больше, – без тени улыбки согласился мой друг. – Я тебе практически с первого дня знакомства это говорю.

Ты не «вполне ничего», ты отличный.

невозможно даже попытаться вообразить, какими мы станем к тому моменту, когда снова встретимся, и захотят ли эти новые люди иметь дело друг с другом, и оба ли этого захотят.

– То есть я вашему разговору не помешаю? Могу остаться? – вежливо осведомился Шурф.
За этой вежливостью стояла, конечно, не только его хвалёная выдержка, но и опыт человека, которому никогда ни в чём не отказывают.

Агата рассмеялась, торжествующе и одновременно беспомощно, как ребёнок, которого после долгих просьб усадили на карусель, и он пока не понял, за что тут надо крепко держаться, чтобы не вылететь к чёрту. Но, безусловно, вот-вот поймёт.

– Вот такая страшная тебе досталась судьба. Обречён прозябать в ничтожестве бесконечно долгие пару дней, – флегматично согласилось это чудовище, по какому-то недоразумению родившееся человеком.

Мне бы сейчас твои проблемы, – сердито подумал я. Но вслух ничего не сказал, конечно. Потому что и сам понимал, что, во-первых, глупость подумал. А во-вторых, она, к сожалению, и так огромными буквами написана у меня на лице.

Мы все большую часть времени сражаемся с призраками в собственной голове. Я и сам с ними порой сражаюсь, а что научился ловко скрывать эти битвы от посторонних свидетелей, так это вопрос времени. То есть опыта. Я все-таки гораздо дольше тебя живу.
...
С другой стороны, пока эти призраки водятся в наших головах, лучше с ними сражаться, чем игнорировать...

К тому же питаю слабость к пешим прогулкам, успешно заменяющим мне горькое пьянство, буйный разврат, и какие там ещё бывают нормальные человеческие пороки.

Я всегда любил пускать пыль в глаза, а со временем понял, зачем это надо и как работает: сперва просто прикидываешься круче, чем есть, а потом таким на самом деле становишься, отчасти собственными усилиями, но отчасти и потому, что тебе поверила целая куча народу. Великая поддержка - твой идеальный образ в чужих головах.

Не всем хватает удачи обрести судьбу соответствующего масштаба...

Идея окружить себя порождениями собственного ума не кажется мне привлекательной. Люди, собственно, только тем и интересны, что выходят за рамки моих представлений о том, какими они могут быть. Как минимум оставляют надежду, что однажды такое может случиться. Когда имеешь дело со своими фантазиями, ни единого шанса на это нет.

Принято считать, будто всякий опыт драгоценен, но знаешь, по-моему, всё-таки нет. Есть вещи, без которых вполне можно обойтись. По крайней мере, добрую половину своего опыта я тебе совершенно точно не пожелаю. И вообще никому, начиная с себя.

Многие люди, сами того не осознавая, черпают силу в подобных вещах. Я имею в виду, когда человек достаточно глубоко погружается в счастливые воспоминания детства, он на короткое время становится весёлым, любопытным и энергичным, как в те времена. И потом возвращается в сегодняшний день обновлённым и посвежевшим. Настоящая магия, хоть и не считается таковой.

Человек по-настоящему проявляется, когда он в силе, на пике доступного ему могущества. А в слабости люди мало похожи на настоящих себя.

Это пока не ужас, а просто жизнь. Возможно, недостаточно спокойная и безмятежная, но ужас, поверь мне, выглядит совсем не так.

Маг должен быть надёжным инструментом в своих же руках.

иногда воля к жизни - сама по себе магия. В некоторые моменты, в очень хороших руках

Любую вражду можно пережить, а иногда и повернуть себе на пользу. Кроме вражды с самим собой

Настоящее одиночество — остаться наедине со смертью, всё остальное — жалкая тень его.

Этот напиток [кофе] творит чудеса — жаль, что только с тобой! Насмотревшись на твои удивительные превращения, я несколько раз добывала его из Щели между Мирами и ставила эксперименты над своими послушницами, которым могло бы пойти на пользу внезапное прояснение ума. Двух девчонок с непривычки стошнило, остальные просто расплакались и на всякий случай покаялись в каких-то никому не интересных проступках. Но не поумнела, к сожалению, ни одна.

Страх утраты и чувство вины подогревают любовь до нужного градуса, и бесполезный умеренно пылкий поклонник становится сытной едой.