Миры Однопомётные. Финальное издание

Зосима Тилль

Как многогранен и загадочен мир! Нас окружают вселенные и космос, причём, как в прямом, так и во всех переносных смыслах. Однажды с Аглаей и Мефом случилось Засторонье, и с тех пор они связаны друг с другом Мирами Однопомётными. Однажды увидела свет дебютная повесть Зосимы Тилль "Миры Однопомётные", и, спустя год, она стала визитной карточкой этого автора. Сегодня вниманию читателя предлагается полная авторская версия "Миров…", включающая исходные тексты первых двух глав произведения. Синтаксическая роль "однажды" – обстоятельства. И, чёрт возьми, оно с ней справляется!Иллюстрации автора.

МИРЫ ОДНОПОМЁТНЫЕ

Короткая жизнь навсегда…

Авторское постпредисловие не пропаганды ради, а исключения для.

Как много их – хранителей несвершившегося, призрачного, пережитого и надвигающегося. Их выбрасывают в придорожную пыль, даже не задумываясь – а закончена ли история хранителя. Они начинают свою короткую жизнь в несколько минут в руках того, кто на этот короткий срок становится одновременно и мудрецом, и философом. Первые мгновения их обладатель останавливается, переводит дух и в сотый раз начинает прокручивать свою жизнь. Что он делает – хозяин чьей-то короткой жизни? Чаще всего ищет ответы на вопросы: «Почему?», «Как же так-то?», «Где оступился?», «И что дальше?», «А может всё-таки?»…

И кажется, что решение где-то совсем близко – только вот закончится короткая жизнь того, кто принадлежит мыслителю. Ан нет – хранитель мыслей и чаяний заканчивает свою миссию, а ответы так и не приходят. И вот они – эти спутники душевных метаний и кипящего мозга лежат вдоль обочин и семафорят в тёмный Мир остатками табака и папиросной бумаги: «Помогите тому, кто идёт прочь! Поговорите с ним! Подайте руку! Подставьте плечо!»

И не важно дамские ли они с разными вкусами и ароматами, с капсулой или вообще без фильтра… А потом, как последняя вспышка салюта – апогей и погаснут. Навсегда…

Ещё рано, потому что уже чуточку поздно. Гетеросексуальная трагедия мужчины всегда начинается с осознания того, что женщина – это всего-навсего человек. С ума главное шествовать в нужном именно вам направлении. В таком случае вы всегда будете рядом со своей головой. Чуть слева, за правым плечом…

Один – Ноль

Квадрафонический радио-спектакль на коротких волнах. Часть первая, «пилотошная».

«Люби свои параллельные миры! Если встать и стоять неподвижно, то позади останется твоё прошлое, а впереди – будущее, и только в одной точке они пересекутся. Эта точка – Ты», – окружавшее пространство внезапно заполонил хорошо поставленный драматический тенор-баритон. Он звучал громко, властно и эмоционально. Кто он есть, кому нужен и зачем, никому доподлинно неизвестно, хотя сам Голос с потолка искренне считал, что он – мотивирует.

По мере того, как пространство справлялось с позитивными вибрациями от этой громогласной тирады, слух потихоньку начинал воспринимать гусельное потренькивание. Из тумана таинственности нетрезвой походкой проступал силуэт Гусляра-самодура – повествователя мирского, в душе гусара, соглядатая в скважину замочную и перлюстратора посланий личных. «Долго ли, коротко ли, и когда это было…», – затянул на былинный манер Гусляр, – «А встретились они случайно, и разошлись как-то закономерно. Но каким-то образом поняли, что они – однопомётные. Миры их были странны и не понятны ни окружающим, ни им самим. Но одно было ясно сразу – встреча их произошла отнюдь не случайно. Где-то далеко в Засторонье они уже пересекались на стопку кваса, и потому без представления узнали в друге друга. Но тут, на Земле, иные правила и законы. Их разделяло Его Величество Расстояние и им ничего не оставалось, кроме как писать друг другу письма…»

«Привет, друг мой далёкий, Мефодий!

Во первы?х строках своего письма, спешу сообщить, что в трижды пятом царстве на виршатах я тоже имеюсь. Во строках вторых – обрадовать, ты распрекрасный чудик, и затея твоя писать друг другу письма пришлась мне по душе. В-третьих, строках хочу сказать, что рада найти в тебе родственную душу и надеюсь на долгое и плодотворно развратное стихотворное будущее,