Предисловие

Стекло разделяло два мира: Свой – теплый, желанный, полный любви, взаимопонимания и заботы. И чужой – мелькающий, труднодоступный, порой агрессивный и полностью безразличный ко всему.

Машина двигалась плавно. Прошло всего несколько часов, после отъезда, а уже витал другой запах. Запах приключений и новизны. Откуда-то издалека, приглушенно, доносились стоны о помощи, совсем тихо, не членораздельно. Вилена училась справляться с этими непрошенными звуками, училась блокировать их доступ, разделяя их на две категории: нужные и побочные. Нужные – охватывали небольшой круг людей: родных и близких. Сегодня, слава Богу, здесь все было тихо. Лишь изредка, проходя мимо, кто-то касался ненароком ее плеча или руки, и она слышала обрывок мысли. Улыбнувшись – «отключала» внутренний локатор, так нежданно и негаданно появившейся в ее голове. И, наконец, побочные – это все остальные, нагло барабанившие в ее мозгу. Те, что были за пределами их мира, совсем не знакомые ей. С ними было трудней. Они врывались и пропадали непроизвольно. Повторяясь по нескольку раз в день.

Отбросив очередную порцию «крикунов», Вилен достала мягкую, покрытую бархатом подушечку, взбила и положила прямо на стекло, прикрыла глаза; пока трасса была знакомой, можно и поспать. В голове моментально нарисовалась картинка и чем четче она становилась, тем неприятней было на душе. А экран открывался, настойчиво показывая распятых, прямо на стене, дочерей. Потеки крови или краски были настолько яркими, что выбивались вперед, закрывая собой тела.

– Нет! Спать в дороге не для меня. – подумала Вилена и, рассердившись на собственную подушку, всунула ее в пакет, ударила кулачком, будто именно та была в этом виной.

Глава 1

Прелюдия. Всегда и во всем есть прелюдия: к Жизни – рождение, к Любви – интерес, познание, влечение, соединение. У Смерти же – вся жизнь.

Ольга стояла у открытого окна, медленно вдыхая ментол и струшивая пепел по ветру. Был поздний вечер ноября. Ночи становились холодными и ветреными. Она смотрела вдаль, на метающуюся черную точку, куталась в шаль и думала.

Николя, ее муж, сидел с газетой, просматривая новости и время от времени поглядывая на жену, вздыхал: «а она изменилась. Ее «сталь» характера осталась, но в глазах появилась искорка, а такие несвойственные ей слова: « Я по ним скучаю», просто вводят в ступор. Да! Она изменилась.., возможно к лучшему».

Ольга закрыла окно, остаток сигареты бросила в камин и присела напротив мужа:

– Как хорошо, что они поехали все вместе и взяли охрану.

– Оля! Пожалуйста, прекрати! – Николя отложил газету, наклонился вперед и взял ее руки, накрыл ладонями. – Прошло две недели, все твои опасения, напрасны. Ты просто устала. Скоро поедешь в свою любимую Вену, а может, съездим в Мадрид. Давно не бродили по его улочкам.

Ольга подняла руку в знак опровержения, вторая по прежнему осталась в его ладонях:

– Девочки не защищены, мальчики тянут. А им время пить эликсир, они истощены!

– Не начинай! Мальчишки могут еще, полгода минимум, даже не думать об этом, да и потом, ну повзрослеют немного. Ольга! Объясни, что не так?

– Все так, как должно быть! – женщина резко изменилась в лице, взгляд похолодел. Немного помолчав, добавила: – Что пишут?

– Ничего интересного, для тебя! – ответил Ник и она усмехнувшись ответу, отвернулась к окну.

Ровно две недели небольшая стайка ворон кружила над их кусочком берега, время от времени прерывали спокойный полет, нервно метались по сторонам, но, возвращались на место, образовывая воронку. Их было около десяти, рано утром и вечером поднимали крик, ненадолго, всего на несколько минут, но душераздирающий. Садились на деревья, клювом к дому, напротив окна спальни, словно следя, крутили головой и взлетали ввысь, как только Ольга покидала комнату.

– Я иду спать! – не глядя на мужа, подняв гордо голову, прошла мимо.

– Поднимусь следом. – ответил Ник.

– Как хочешь.

Внимательно посмотрев ей в след, Николай бросил газету в огонь и подошел к окну:

– Что тебя так тревожит?! Ты явно напугана, но чем? Меня это начинает выводить из равновесия. Что ты такое видишь? Ну, кружатся птицы, зи