ПРО КОТЁНКА

Саша и Миша кидались подушками и пытались перекричать друг друга; вокруг ребят летали перья, а Мишкина сандалия, запущенная в брата, опрокинула вазочку. «Котёнка назову Тимошей», – надрывался Мишка. «Нет, Васькой», – плакал Сашка. А котёнок в это время покатил клубок шерстяных ниток за один порог, за другой порог – прямо на улицу. Клубочек юркнул в траву – и исчез. Тогда пушистый серый котёнок стал играть осенним листом. Поддел его левой лапой, потом правой, придвинул к себе – и весь, как на ладони, уместился на этом красочном послании клёна. Подул ветер – в один миг взлетел резной лист вместе с крошечным котёнком выше тенистой крыши сарайчика. Поросёнок в сарае сонно хрюкнул: «Хрюп». «Я – Хлюп», – решил котёнок. Лист, на котором он закружился над двором, прильнул к карнизу и сорвался вниз, а котёнок перевернулся в воздухе – и едва успел ухватиться за первую попавшуюся ветку. Эта ветка нависала над бочкой, до краёв заполненной водой. Котёнок увидел своё колеблющееся отражение и перепрыгнул через непонятного двойника на землю. Его поразили незнакомые запахи, и он решил старательно осмотреть двор. Понюхал зелёную кочку, а кочка вдруг растопырила лапы и прыгнула в лужу. И опять котёнку послышалось: «Хлюп», а потом – «Ква-ква – ха! ха! ха!». Хлюп решил, что над ним смеются, прошмыгнул через доски забора и услышал над головой стук и шум. Два сторожевых пса, с висячими ушами, сидели за столом под липой, закинув задние лапы одна на другую, и беспрестанно щёлкали большими фишками домино. Собаки рычали, зевали, иногда гавкали, но так, к счастью, увлеклись, что котёнок остался незамеченным.

Хлюп от шума сбежал, а когда жалобно замяукал, то даже не понял, что это он мяукает. Закружился, заметался, прижался к стене своего дома, не узнав его, и чуть было не проскочил в маленькое подвальное оконце, размером с форточку. В тесном полутёмном помещении подвала, возле ящика, напоминающего стол, сидели две большие усатые лоснящиеся крысы. Перед ними лежали кусочки сала, сыра и сахара. Крысы с аппетитом чавкали и свистящим громким шёпотом что-то обсуждали. Хлюп прислушался. Оказывается, речь шла о нём. «Кажется, – говорила старая крыса, – этот подкидыш больше не появится, и мы сможем по ночам свободно воровать гречневую крупу из кухни мальчишек, собирать хлебные крошки, вытаскивать сахар из шкафа». «Я так рада, – отвратительно усмехнулась другая крыса, – что больше не будет кошачьего запаха, который я не выношу как отраву. Наверняка, котёнка съели соседские собаки, и он больше никогда не вернётся сюда». Котёнок отпрянул от оконца. Его так потрясло всё увиденное и услышанное, что он тут же повзрослел и стал умным котом. Во-первых, он сразу узнал своих лютых врагов и понял, где находится. Во-вторых, почувствовал себя самым главным в доме, способным постоять за маленьких братьев и их маму. С гордо поднятым хвостом, он прошествовал по двору, потом прыгнул на дерево, с дерева – в оконную форточку – и оказался на плече у Мишки. «Тимоша!» – радостно закричал Мишка и поцеловал усатую мордочку любимца. И только котёнок знал, что его зовут Хлюп.