Исчезнувшие. Последняя из рода

Кэтрин Эпплгейт

Исчезнувшие #1

Давным-давно даирны – те, кого часто путали с собаками, – стаями пересекали равнины Недарры, но теперь их осталось всего-навсего четыре семьи… Днём они тихо сидят в пещерах – прячутся от людей, самых непредсказуемых хищников.

Бикс появилась на свет после семерых братьев и сестер. Будучи младше и мельче всех, она всегда последняя ела, последняя пила. Теперь, когда люди все-таки выследили ее стаю и уничтожили, Бикс боится, что опять оказалась последней – последней из рода.

До конца в это не веря, она отправляется на поиски сородичей и по пути встречает новых друзей: смешного, но отважного Тоббла, неутомимого Валлино, мудрого Гэмблера. Но найдет ли Бикс свою новую семью? Или она уже ее нашла?

Кэтрин Эпплгейт

Исчезнувшие

Последняя из рода

Майклу

В природе ничего не существует в одиночку.

    Рейчел Карсон, «Безмолвная весна»[1 - «Безмолвная весна» (Silent Spring) – книга Рейчел Карсон о последствиях загрязнения окружающей среды пестицидами. Впервые была издана в 1962 году в США. – Здесь и далее примечания редактора.], 1962 г.

Katherine Applegate

Endling #1: The Last

* * *

Originally published by HarperCollins.

Published by arrangement with Pippin Properties, Inc. through Rights People, London and The Van Lear Agency.

В макете использованы материалы по лицензии shutterstock.com

Text copyright © 2018 by Katherine Applegate

© Л. А. Щукина, перевод на русский язык, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

* * *

Часть первая

Начало конца

1

Последняя из рода

Я привыкла быть последней с первых дней жизни.

Я появилась на свет после семерых братьев и сестёр – и оказалась и младше, и мельче всех, а это означало, что я последняя ела, последняя пила и в укрытии оказывалась тоже последняя.

В нашей со временем сокращающейся стае у меня было меньше прав, чем у остальных, и я принимала своё положение безропотно. Ну, или почти безропотно. А что мне оставалось делать? Я состояла из одних недостатков; по крайней мере, мне всё время о них говорили: слишком юна, чтобы быть умной, слишком мала, чтобы помогать стае.

Мои большие и неуклюжие ноги заплетались, когда я бежала. Моя шёрстка была растрёпанной, а поведение – отвратительным. Однажды я подлезла к еде без очереди и слопала целую ногу муравьиной антилопы.

Не в меру любопытная, я везде и всюду совала свой нос.

Одним словом, единственная задача любого даирна – сделать всё возможное, чтобы просто выжить, – оказалась мне явно не по плечу.

Да, тогда проще было приручить единорога, чем увидеть нас среди бела дня.

Наш вожак, седой и дряхлый Дэлинтор, любил вспоминать те времена, когда наши предки огромными стаями, сотнями пересекали равнины Недарры. По ночам семьи собирались у костра и варили дикие плоды и ягоды, а порой – барсука или петуха.

Но это было очень давно. Теперь нас всех можно было легко пересчитать: осталось всего-навсего четыре семьи, и мы старались держаться вместе, сидеть тихо и не высовываться, прячась от людей, самых непредсказуемых хищников. Прячась от белого света.

Вокруг нас ходили легенды. Одни говорили, что где-то очень далеко, в горных пещерах или на далёких островах, были ещё такие же, как мы. Другие утверждали, будто всё это вымысел, нельзя слепо этому верить. Тем более даирнов часто путали с собаками – между нами и правда было внешнее сходство. Однако у собак иначе устроены конечности – у них не так развиты большие пальцы. Они не могут ходить на задних лапах. Не могут плавно перемещаться с дерева на дерево. Не могут разговаривать с людьми. И собаки – уж извините – не такие блестящие охотники.

Но сколько бы нас ни оставалось, Дэлинтор опасался, что из-за нашего тёплого и нежного меха нам всем в итоге суждено исчезнуть, как карлизианским тюленям, которых истребили люди. Или как красным марлотам, вымершим от страшной эпидемии. Или же как синим хохлатым зигуинам, которые просто погибли на разорённой во время Давней войны земле.

Видимо, способов исчезнуть предостаточно.

Но мы отказывались верить в то, что наши дни сочтены. Одно мы знали точно: раньше нас было очень много, а теперь ост