Конец сказки

Александр Валентинович Рудазов

Преданья старины глубокой #3

Вслед за осенью и зимой на Русь пришла весна. Зачернели на полях проталины, вернулись с полудня перелетные птицы, проклюнулись почки на деревьях.

Воротились домой и княжич Иван с Яромиром Серым Волком. Да не одни воротились, а с великой добычей – каменным яйцом, что смерть самого царя Кащея сберегает. Надежно очень сберегает, правда. Никак не разбить яйцо, не расколоть. Что есть оно, что нет вовсе. Быть может, в Кащеевом Царстве ответ скрывается – туда теперь путь друзей лежит, на восход, в черные леса и болота.

Только и Кащей Бессмертный сиднем не сидит. Собравши войско несметное, силу громадную, идет он великой войной на закат, идет предать пожарам села и нивы. Погибель идет с восхода, горе для русского народа, для всего человечества. Близится смерть всего живого, и заканчивается добрая сказка.

Хек. Хек. Хек.

Александр Рудазов

Конец сказки

Еще одно, последнее сказанье –

И летопись окончена моя,

Исполнен долг, завещанный от бога

Мне, грешному. Недаром многих лет

Свидетелем господь меня поставил

И книжному искусству вразумил…

    Александр Сергеевич Пушкин

Глава 1

По Костяному Дворцу гуляли сквозняки. Все окна стояли распахнуты, словно зима уже закончилась.

Да и то сказать – теплая она выдалась в этом году, на диво теплая. Карачун уж расстарался, поутишил вьюги с буранами. На землях русов сейчас еще сугробы лежат, а в Кащеевом Царстве травка зеленеет, почки набухают, птицы перелетные с полудня воротились.

По первым проталинам двинулись к древнему дворцу-граду и путники. Верные Кащея данники, да чужинцы из дальних краев. Ломали они шапки пред царем нежити, поклоны били земные, подарочками кланялись. Всяк искал предстать перед железным троном и услышать из сих хладных уст одно только слово: «Живи».

Слухи о грядущей войне-то ширились. Все больше полчищ скапливалось вокруг Костяного Дворца, все новые приходили чудища и дивьи люди. Татаровьины, псоглавцы, людоящеры, навьи, горные карлы, черные мурии, караконджалы, да и те, кого вовсе поименовать трудно.

И каждому хотелось, чтоб его эта гроза миновала. Чтоб не явилась в его земли несметная рать. Чтоб помиловал его царь Кащей, сжалился.

Если не считать русов и булгар, челобитчиков прислали почитай все окрестные народы. С полуночи пришли ненцы, с заката – чудины, с полудня – удмурты, с восхода – вогулы и обские люди.

А из самых дальних краев явился почтенный Ибрагим ибн Мустафа аль-Багдади. Сей доблестный, хотя и немолодой уже муж был сарацинским купцом. На своем веку он совершил несколько путешествий, побывав в индийской земле, малайском царстве и жарких удивительных островах.

Теперь же он совершил совсем другое путешествие. Не по морю, но по суше, не на полудень, но на полуночь. Со своими верными слугами прошел землями Аббасидов и Айюбидов, пересек горы Кавказские, преодолел бескрайнее Дикое Поле, побывал в богатой Булгарии и достиг наконец Кащеева Царства.

Зачарованной страны, о которой в родном его Багдаде и слышали-то немногие.

Поскольку путь предстоял долог и труден, славный купец не стал брать товаров тяжелых и склонных к порче. Привез он в Кащеево Царство дорогие шелка, чашки тончайшего фарфора, бесценные перец, корицу и гвоздику, да сундучок камня лазурита.

Счастлив был в пути купец. Миновали его и звериные клыки, и разбойничьи сабли, и жестокие морозы. Продрался он сквозь дремучие полуночные леса, достиг заветного царства и распродал все с хорошим прибытком. Зазвенели в его ларце динары и дукаты, солиды и номисмы. Немало богат стал Ибрагим.

Жалел он только, что не сторговал ни единой местной монетки. Татаровьины, псоглавцы и людоящеры платили за его диковины щедро, да все златом-серебром из других стран. Собственной монеты, вышло уж так, в Кащеевом Царстве не чеканят.

Раньше вроде бы пытались чеканить, да только не из драгоценных металлов или хоть из меди, а почему-то из железа. И было это давным-давно – все с тех пор изржавели, наверное.

Ну да ладно. Все равно местную монетку Ибрагим искал не ради прибыли, а просто как диковинку. Хотелось вернуться домой, п