Hannibal ad Portas -2 – Возвращения будущего – не предвидится

Эпиграф

Письмо – это машина Энигма Алана Тьюринга

Глава 1

Всё было также, как и раньше, но у кафе в парке не было крыши, хотя какой-то чудак готовил отбивные для жарки на электрогриле, а спрашивается:

– Откуда электричество?

Ответ:

– Нет, не костер, как было До Было, а для После Было – это динамо-машина импортного производства, работающая на бензине или керосине.

Медиум:

– Включите, пожалуйста, другую музыку.

– Почему? – спрашивается.

– При этой я хочу не того, кого хотела раньше.

– Спасибо, буду.

– — – — – — – — – —

– Сядем? – спросила Маркиза.

– С кем?

– Придет кто-нибудь, надеюсь.

– Если не придет, нам будет нечем платить, – сказала Малина.

– У тебя были деньги.

– Да.

– Ты их потеряла?

– Нет. Выбросила. И знаешь почему? Я не хочу, чтобы меня за неуплату – в данном случае завтрака – заставили отрабатывать на кухне.

– Почему?

– Не люблю.

– Я тоже.

Они сели на лавочку и закурили. Точнее, хотели закурить, но сигарет не было.

– Ты не покупала?

– Нет, ты тоже забыла?

– Я не курю.

– Зачем же просишь?

– Хотела попробовать, может быть, есть не так важно будет.

Сигарет из табака здесь не было вообще. Но были палочки из какого-то дерева или даже бамбука, которые курили, ибо были они с разным вкусом. Начиная с индийского противного и до махорки военного времени. Какого военного времени?

Была война, но пока что ее никто не помнил. В том смысле, что: с чего началась и чем кончилась. Как говорится:

– Умер Макси, и мы всё забыли.

Да и какой смысл вспоминать, если война для того и бывает, чтобы всё забыли, и начали с красной строки, а если красных строк нет, как здесь, то с:

– Двойного интервала, – что значит:

– Он был, а второй тоже предположительно существовал, иначе мы могли его запомнить.

Один интервал, следовательно, событие, а второй, скорее всего, только:

– Пустота. – Долгая пустота, как для Наполеона пустыня, где он учил сражаться мамелюков.

– Кто такой наполеон?

– Может быть слон, я точно не знаю.

– Да, если пришел на поле он, то значит это был или слон, или тигр.

– Знаешь, я вполне допускаю, что в этом парке уже могут водиться – иногда, имеется в виду – тигры.

Подошел парень и сел на противоположную скамейку.

– Чего? – сказала Малина.

– Я только хотел спросить.

– Деньги есть – спрашивай.

– Только ползолотого.

– Везде осталось только половинка?

– Остальное в уме, – поддержала подругу Малина.

– Если ты уже трахался в этом месяце – зачем тебе еще? – спросила Маркиза.

– Хорошо, говори, – сказала Малина, – если нам понравится твой ответ, купишь на эти половинки по половинке батончика с бамбуком.

– С бамбуком?

– Ну-у, едят же они здесь что-то очень вкусное.

– Говори теперь свой вопрос, – сказала Маркиза.

– Забыл, что ли, что хотел?

– Думаю, он хотел узнать, есть ли у нас здесь бог, – сказала Маркиза.

– Да, был, Вова, но он пропал без вести.

– Его звали Вова?

– Ну, как-то же его звали.

Они сели за стол, где предположительно, должна быть тень. И заказали половину Флорентийского стейка на троих.

– Нам хватит? – только и успела спросить Малина. Как услышала уже ответ:

– Отвал Семеныч с этого места.

– Рипит ит, плииз, мил херц? – почему-то в виде вопроса ответила Малина.

– В тени всегда стоит наш стол, – ответил высокий с рожей горбуна собора его парижской богоматери, а тоже носатый лапатый, но ниже ростом и намного.

– Я это, – сказал спутник Малины и Маркизы, попавшийся им на этом перепутье. И добавил:

– Не могу с вами согласиться, валите.

– Что значит, валите? – несильно толкнул его высокий. И добавил: – Вы должны уйти.

– Я, это, – опять сказал парень, – я бессмертный – не могу.

– Давай, давай, через не могу, как-нибудь справишься.

– Может быть, мы посадим их вместе с нами? – спросил парень Малину и Маркизу.

– А смысл?

– Я тоже так думаю, – ответила Малина. – Но с условием, что деньги у них есть немалые. – И кстати потянула одного за карман. – Баблецо-то покажи.

– Ах, вон оно, – что почти обрадовались ребята, – тебя прислал Менакер.

– Не знаю такого, – ответил парень.

– Ну, этот, как его?

– Да, он,