Рататуй из разных слов

Владимир Иванович Чистополов

В сборнике собраны тексты, опубликованные в разные годы в разных СМИ. Стихи Владимира Чистополова порой нарочито грубоваты, сдобрены солоноватым мужицким юмором. Но это настоящая гражданская поэзия, где находится место место и лирике, и любви. Автор любит жизнь во всех ее проявлениях, нередко доходя до философских раздумий, и одновременно посмеивается над тем, как часто она бывает бестолкова и несуразна. Все это сплавляется в глубоко индивидуальный стиль, благодаря которому автор узнается безошибочно. А это крайне редкое и очень ценное качество для любого поэта!

Ты взгляни на эту жизнь просто

* * *

Мы не играли в детстве в фантики,

Зато играли часто в ножички.

Брели сопливые романтики

По жизни скользкою дороженькой.

Одолевали смело трудности

По дворовым понятным правилам,

И от избытка ранней мудрости

Все матерились очень правильно.

Кидали карты до полуночи,

Мечтали стать при жизни Крезами,

И волновались души вьюношей

Неполноценными угрозами.

Мы в школе не были отмечены

Весьма хорошими манерами,

Хотя шпаною были вечером,

А днем обычно – пионерами.

Нам улыбалась наша Родина

С плакатов праздничных по-брежневски,

И лето спелою смородиной

Лечило наши души грешные.

И были наши мамы молоды,

И были наши папы сильными,

И солнце крыши крыло золотом

Под небесами ярко-синими.

Нас часто мучили моралями

И призывали стать послушными…

Сосредоточенно молчали мы,

И замки рушились воздушные.

Пропев на бис блатные песенки,

Порой совсем еще зелеными,

Поникнув, шли мои ровесники

В места не очень отдаленные.

Но звон гитар незатухающий

Был антуражем мрачным вечером

Для мужиков, в "козла" играющих,

Когда им выпить было нечего.

И подрастали братья младшие,

И уезжали братья старшие,

Лежали в лужах звезды падшие,

А жизнь расцвечивалась маршами.

Мои забытые ровесники,

Неисправимые, простецкие…

Гитары, вермут, карты, песенки,

Статьи УК – совсем не детские.

Судьба судьбой играет весело,

Как ламаист своими Буддами.

Наслушавшись про Вольфа Мессинга,

Мешали прожитое с будущим.

Носили вычурные галстуки,

Сияли радостными рожами

И, словно буквы старой азбуки,

Остались в памяти похожими.

Кого-то узкая дороженька

В широты северные вывела,

И не помог им добрый боженька,

Он там бывать не любит, видимо.

В чужой земле нашли пристанище,

Отпев свои блатные песенки,

Простые граждане-товарищи,

Мои советские ровесники.

Их беды стали нам примерами

Любви к запретному неистовой,

Мы все бывали пионерами,

А кое-кто – рецидивистами.

Кому кайло, кому гармоника,

Мелькают дни, как мысли, пестрые,

От Лабытнангов до Салоников

Земля изнежена погостами.

И вроде не было пожарища,

И мор пока не намечается.

Но мне советские товарищи

Все реже в городе встречаются.

* * *

Я понял то, что знал давно:

Мы все умрем. И это повод

Сводить свою жену в кино,

А дочери купить обнову.

Не просыпаться по ночам,

С утра не ахать и не охать.

И не рубить себя сплеча

За то, что день был прожит плохо.

Не врать затем, чтоб уцелеть,

Не мерить жизнь ценой ливреи,

И телевизор не смотреть,

Поскольку там одни халдеи.

Простить обиды всем живым,

Прощенье попросить у мертвых

И, не боясь людской молвы,

Послать всех надоевших к черту.

Живем. Жуем. Армагеддон

Не наступил, и это значит -

Я был спасен, но не прощен,

И с возрастом переиначен.

Хрустальный омут юных дней,

Куда мы радостно ныряли,

Топил отчаянных парней,

И мы друзей своих теряли.

Был долог миг, а жизнь щедра

На аллегории и встряски.

Мы пили пиво из ведра

Не для общественной огласки.

Никто не мыслил умирать

За вожделенные идеи,

Лилось вино по рубль пять,

И где-то прятались злодеи.

От равнодушия умов

Гнила великая держава,

И разноцветьем бранных слов

Надстройка