Нонночка. От содружества соавторов до их супружества!
Семён Юрьевич Ешурин
Издатель влюбился в учительницу литературы своей дочери, которая помогла реализовать тираж его книги. Но требует дочка… два года отсрочки!
Нонночка
От содружества соавторов до их супружества!
Семён Юрьевич Ешурин
© Семён Юрьевич Ешурин, 2019
ISBN 978-5-4496-9292-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Борис Семёнович Глаголев работал издателем петербургского издательства «Бригантина».
Однажды его жена Елена Александровна попыталась перебежать улицу перед близко идущим грузовиком, но не учла гололёд!
…Десятилетняя Люда осталась без матери. Пять лет Борис Семёнович пытался найти дочери «её вторую маму», но девочка решительно пресекала эти попытки.
Дом, в котором жили Глаголевы, пошёл на капитальный ремонт, и отец с дочкой переехали в другой район. Девятиклассница Люда пошла в новую для себя школу.
Классной руководительницей была учительница литературы Нонна Максимильяновна Шарова, которую весь класс за глаза называл «Нонночкой».
На первый взгляд эта наставница молодёжи не произвела на Люду особого впечатления. Невысокая, чуть пухленькая, совершенно не выразительная. Но вот начался урок, и учительница совершенно преобразилась…
Дома Борис Семёнович поинтересовался:
– Понравилась новая школа?
– Ничем не лучше старой. Разве что Нонночка…
– Твоя соседка по парте?
– Моя соседка – Оля Нестеренко. Тот ещё «фрукт»!
– А Нонночка – другая одноклассница?
– Училка… Классная.
– В буквальном смысле?
– В обоих смыслах!
– Не удивлюсь, если у неё и отчество имеется.
– Где-то завалялось… Но народу «Максимильяновна» не выговорить, да и «Нонночка» ей больше подходит.
– Молодая?
– Моложе тебя… На вид…
– Замужем?
– Куда этот ты, папа, клонишь?! – засмеялась Люда. – Впрочем, из всех мачех, которыми ты меня утомлял, эта – самая стОящая! Только тебе она не понравится.
– С чего ты взяла?
– Все твои кандидатки были красотками, а Нонночка довольно-таки страшненькая. Правда, на уроке её физиономия становится такой… одухотворённой, что ли…
– А чтО она преподаёт, географию? – улыбнулся Борис Семёнович.
– Литературу.
Люда так «живо описала» (или книжным стилем «живописала») «урОк» (с «французским» ударением на последнем слоге), что отец задумчиво произнёс:
– Хотел бы сию ораторшу послушать!
– Не «сию», поправила Люда, а «такую».
– «Атакую», говоришь?
…На другой день Люда заявила отцу, когда тот пришёл с работы:
– Папа! Твоя мечта сбылась!
– Неужто «Перстень…» раскупили?
– Размечтался!
– Так чтО же тогда сбылось?
– Ты мечтал Нонночку послушать.
– И ты её пригласила?
– «Послушать», а не «посмотреть»! – уточнила дочка и достала диктофон.
Борис Семёнович прослушал запись и изрёк:
– Впечатляет. Можешь и дальше записывать.
С тех пор у Нонны Максимильяновны стало на одного ученика больше. Правда, она об этом не догадывалась…
Глава 2
Наконец, настал день родительского собрания – первого для Бориса Семёновича в этой школе.
Глаголев ожидал увидеть нечто, напоминающее безобразную герцогиню из одноимённой повести Фейхтвангера. Действительность оказалась не столь ужасной. Конечно, Нонна Максимильяновна не была похожа на Синди Кроуфорд. Но машины от неё, по-видимому, не шарахались. И тембр голоса оказался (или показался) приятнее, чем в диктофонной записи.
Учительница побеседовала на общие темы, а затем перешла «на личности». Она с большой теплотой говорила об учениках вне зависимости от их успеваемости. При этом каждый раз переводила взгляд на родителей обсуждаемых. В частности, говоря о Люде Глаголевой, она смотрела на Бориса Семёновича.
«Откуда она знает?! – мысленно удивился Глаголев. – На мне что?! Табличка повешена?!»
– А как моя Оля? – спросила высокая красивая женщина.
– Оленька молодЕц! Очень старается. Наверно, на неё благотворно влияет новая соседка Люда.
– Как бы ни произошло обратного влияния! – проворчала надменная красавица.
Борис Семёнович вдруг