Глава 1

Синдром разбитых коленок. Обычно он возникает в детстве и присутствует на протяжении всей жизни. Он не подаётся лечению, его нельзя вытравить, вырезать, словно злокачественную опухоль, вырвать, как больной зуб. Он исчезает, чтобы в самый неподходящий момент появиться вновь и разрезать не тело, а душу на мелкие куски.

Кто-то считает, что у людей, подобных мне, сильно развито седьмое чувство, интуиция. И иногда стоит прислушаться к себе, чтобы избежать беды. Вот только прислушивалась я не всегда, да и предотвратить ту самую беду никак не могла. Итог. В семнадцать лет я осталась круглой сиротой, без средств к существованию, без друзей и без поддержки, без веры и без надежды в логове садиста, которого разыскивал Интерпол.

И сейчас ко всем моим бедам добавилась очередная напасть. Разбитое сердце. Ну почему в своё время я не прислушалась к его голосу? Почему, ослеплённая подозрениями, напуганная и растерянная не поняла, кто мой друг, кто враг, а кто настоящая любовь? Я знаю, для многих эти слова останутся только словами, но лично я в тот момент ощущала физическую боль. Сердце, разорванное в клочья, истекало кровью и молило остановить мученья.

– Она уже проснулась.

Нет, я не собиралась просыпаться. Никогда. Я хотела лежать на жёстком матрасе и тихонько умирать. Воля к жизни ослабла, когда я осознала, что меня везут в неизвестность, в логово маньяка. Для него девушки являлись ничем иным, как коллекцией экзотических бабочек, безмолвных, бессловесных, испуганных. Мои друзья остались далеко, в Париже. Рядом тёрлась триклятая Адет. И только теперь я осознала, что именно она являлась ко мне в кошмарах и делала ночи невыносимыми. Те же глаза смотрели мне в душу сквозь прорезь маски, скрывавшей лицо. Те же ледяные пальцы заставляли тело сжиматься, когда кровожадная стерва дотрагивалась до моей кожи.

– Ну же, вставай, дорогая.

Я сильнее зажмурилась и перевернулась набок. Голова всё ещё кружилась. Должно быть это явилось последствием укола, сделанного мне медсестрой дьявола, когда мы оказались на борту частного самолёта.

– Оставь её в покое. Пусть отдохнёт. ? Мужской голос показался знакомым. Мягкий акцент, характерное растягивание гласных. Вот только где я его слышала? ? Господин явится через неделю. Думаю, к этому времени девчонка не только восстановит свои силы, но и станет покладистой.

Тихий смех.

– Покладистой? Что ж, Али. Теперь это твоя головная боль. Не приглянись тебе русская куколка, я бы пристрелила её ещё в Париже. Но, если ты уверяешь, что она никогда не вернётся…

– Отсюда ещё никто не возвращался. Но довольно болтовни. Ты получила деньги, развод и свободу передвижения, а я получил девушку. На этом наши пути расходятся. Благодари господина, что отпустил тебя.

Развод? Значит, мадемуазель Соваж являлась женой Муртазы? Именно потому её брак в Европе считался незаконным? Впрочем, расторжение союза в этих местах не занимало годы. Достаточно трижды сказать: «Развожусь», и всё. «Снова стою одна, снова курю, мама, снова!»

Легкие шаги, скрип двери.

– Не зарекайся. Муртаза доживает последние дни. Жиль предложил тебе работу. Подумай.

Тяжёлый вздох.

– Пусть твой брат, для начала, получит свои миллионы. Я с нищими дел не веду.

И снова смех, тихий, холодный.

– Получит, будь уверен. Дорога к богатству расчищена. Остаётся лишь продать акции, да перевести деньги на наши счета. Кстати, зачем Муртазе понадобился Тулинов?

Мужчина, стоявший от меня совсем близко, так близко, что я слышала его дыхание, зарычал.

– Не твоего ума дело, женщина. Благодари своего Бога за то, что Муртаза не снёс тебе голову.

– Надеюсь, ты сохранишь в тайне наше предложение.

Адет хихикнула и хлопнула дверью.

Я съёжилась на кровати. Мадемуазель Соваж слиняла. Теперь я осталась один на один со странным мужчиной, который являлся приближённым старого извращенца. Чего ждать? Да ничего хорошего.

Я вздрогнула, когда огромная рука опустилась на мою голову.

– Отдыхай, женщина. Надеюсь, мы поладим.

Женщина. Это слово больно резануло слух. Сейчас оно прозвучало, как нечто безликое, бесформенное, лишённое души. Странный тягучий акцент. Шаги. Скрип