СМЕРТЕЛЬНАЯ СХВАТКА в уральской тайге

«НА МЕДВЕДЯ Я, ДРУЗЬЯ, ВЫЙДУ БЕЗ ОПАСКИ…»

Более 200 швов наложили хирурги

на лицо охотника

Все мы живем в довольно опасном мире – и порой просто не осознаем это. Помню, как пару лет назад на Арбате молодые веселые ребята горланили под гитару на известный мотивчик «Если с другом выйду в путь, веселей дорога» залихватские куплеты:

На медведя я, друзья,

Выйду без опаски,

Если в каске буду я —

А медведь без каски!

Что мне ветер,что мне зной,

Что портвейн

мне разливной —

Когда мои друзья со мной…

Залихватский мотивчик не выходит из головы, когда слышишь эти «медвежьи истории», – они свидетельствуют, что «без опаски» недалеко ходит от беды. Несколько лет назад в уфимском зоовольере ребенок сунул руку между прутьями клетки погладить «доброго косолапого Мишу» – и ручонка мигом оказалась в пасти зверя. Мальчика, которому «Миша» сжевал руку, жаль до слез, он стал калекой, потому что по малости лет не понимал… Но уфимские травматологи и хирурги припомнят и ЧП со взрослыми людьми: с милиционером, который еще дешево отделался переломом скуловой кости; с мужчиной, которому медведь снес скальп…

Верстка публикации в газете «Русский обозреватель».

Месяц назад (речь о 2000 годе.Ред.) страшный случай потряс небольшой город Аша в Челябинской области – здешнего охотника Зуфара Шарафутдинова, отца троих детей, задрал в лесу медведь. Ужасная история эта произошла в глухом месте, ночью, и продолжалась 18 часов подряд – ибо после нападения зверя на человека и нанесения неимоверных ран товарищ охотника тащил обезображенного друга к лесной избушке, затем добирался до ближайшего поселка почти 40 километров, звал мужиков с носилками и т. д. Но судьба сжалилась и под конец распорядилась благосклонно – человек не умер и с прокушенными конечностями, переломами и кровавыми ранами очутился в Ашинской больнице на операционном столе. Больше всего пострадало лицо.

– Я работаю шестнадцатый год, – скажет потом врач отделения челюстно-лицевой хирургии уфимской больницы №21 Ринат Гильмияров, срочно вызванный в Ашу с уфимским нейрохирургом Ринатом Рахматуллиным. – Но в таком состоянии лицо не приходилось видеть даже после автотранспортных аварий! Это были даже не куски лица, а просто что-то напоминавшее фарш, в котором не было даже каких-то лицевых структур. Тут же было решено оперировать – и лишь к концу многочасовой операции стали появляться какие-то контуры лица, можно было узнать, какого типа этот человек…

В общей сложности хирурги наложили свыше 200 швов. Помимо ран на мягких тканях были переломы основания черепа, верхней и нижней челюстей, скуловых костей, травматический шок и т. д.

Коллеги-журналисты постарались, расписывая ночную трагедию во всей красе – как Зуфар отбивался от зверя, схватив медведя за язык и молотя его ружьем по башке, как стрелял с залитыми кровью глазами… На самом деле, мы едва ли узнаем, как там и что было, кто там на кого нападал и кто палил в кромешной темноте пулями, хотя шел на боровую дичь, – слишком темное это дело, если учесть, что медведь переломил цевье ружья и невероятно тяжелым было состояние охотника для этих выстрелов. По рассказам друга Гоши, он якобы даже не выходил из лесной избушки и ничего не видел, а пострадавший от зверя Зуфар – с «шинированной» хирургами челюстью и трубочкой в горле – не скоро сможет (да и захочет ли?) заговорить. Вокруг этой истории, безусловно, много неясностей и слухов – поговаривают и о браконьерской охоте на медведя и что кто-то из охотников был не без грешка и, говорят, однажды убегал от охотоведа. Много неясностей и насчет пропавшего потом (или уже найденного?) медведя… Но эти слухи, думается, даже разбирать не след – человек заплатил страшную цену за выход с ружьем в лес, за свой охотничий инстинкт, столкнувший его с очень опасным зверем.

– После операции мы сразу предупредили жену Зуфара, – рассказывает уфимский врач Ринат Анисимович Гильмияров, – что теперь угрозу жизни в послеоперационный период представляет инфекция. Ее трудно избежать, если учесть, сколько часов и в каких условиях находился охотник с глубокими ранами