Грустные размышления об ушедшей эпохе

Цви Владимирович Найсберг

Книга посвящается светлой памяти Василия Гроссмана, чье великое мужество послужило автору весьма и весьма вполне так достойным примером.Автор выражает особую благодарность Владимиру Колычеву – лучшему своему учителю великого и могучего русского языка.

Грустные размышления об ушедшей эпохе

Цви Владимирович Найсберг

Грустные размышления об ушедшей эпохе

Книга посвящается светлой памяти Василия Гроссмана, чье великое личное мужество послужило автору весьма и весьма вполне так достойным примером.

Автор выражает особую благодарность Владимиру Колычеву лучшему своему учителю великого и могучего русского языка.

«А между тем замечено, что хорошую вещь можно написать только в обстреливаемом отеле». Братья А. Б. Стругацкие «Хищные вещи века».

«Потому что в истории мира не было более отвратительного государства, – сказал Кетшеф». Братья А. Б. Стругацкие. «Обитаемый Остров».

«Нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми». Н. Макиавелли

© Цви Владимирович Найсберг, 2019

ISBN 978-5-4496-3701-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

С той и впрямь исключительно непомерно большою, да и вполне искренней охотой, буквально сиюминутно сглатывая слюну, беспрестанно и бесцельно чмокая губами, так и тянясь буквально ко всему в этом мире восторженно и распрекрасно небесно чистому…

А потому и со всей той изумительно сладострастной задушевностью, скрепя челюстями, уплетая плоды чужого и непомерно огромного творческого труда в тот донельзя доселе мрачно суровый мир европейской средневековой мысли беспардонно, однако при этом почти ведь непредумышленно вторглись немыслимо благодушные, праздные мечтатели…

То есть, в его просторнейшие пенаты столь бесцеремонно проникли безбожно-отчаянные речистые зачинатели самого так безотлагательно спешного воплощения во все те серые будни беспросветно ныне явно вовсе-то и никчемной обыденности ярчайших же бликов «всеблагих и безумно радостных грядущих времен».

Поскольку это именно их всемогущего приближения ко всем тем вычурно скудным реалиям донельзя промозглой действительности столь пламенно и долго ожидала эпоха, невозмутимо замершая в блаженном предвкушении самого достойнейшего применения к житейской практике всевозможных и всяческих ослепительно светлых идей.

А главное, та на редкость на весь свой внешний вид смешная невозмутимо пестрая и разношерстная толпа всех тех исключительно столь ведь беспричинно сладкоречивых личностей и впрямь обмерла, разом сопрев в самом глубокомысленном ожидании неких грядущих перемен в более чем извечно доселе горькой общественной жизни.

И это именно они во имя иступленного ускорения всего этого более чем неминуемого грядущего прихода сколь ведь справно примерили на самих себя все то всеблагостное и столь изрядно нарядное и, надо бы сразу заметить, самое что ни на есть маскарадно-опереточное мировоззрение.

Оно было прямо сплошь пропитано приторно сладкими надеждами на авось, что и было наспех-то, затем вскоре помпезно и благообразно отображено на белой бумаге разного рода, как правило, довольно-таки безбедно живущими мыслителями, столь зачастую рассуждающими о всеобщей судьбе людской, используя для этого свой собственный указательный палец.

Они и впрямь в чудовищном исступлении яростно втыкали его в те уж отныне для них совершенно так навеки пустые небеса.

А потому и нет и не будет ничего, что было бы более верным, нежели чем попросту разом прозвать всех этих оседлавших «безумных парнасов» мечтателей отчаянно ретивой когортой, чьи представители всегда ведь были готовы брести по перистым облакам к их главной где-то столь отдаленно маячившей на самой линии горизонта блистательной цели.

…той-то самой бесконечно радостной эпохе до чего незамедлительных, а главное, еще и невероятно благих свершений.

Да только действительно внятных и вовсе-то никак не голословных принципов, более чем однозначно всецело необходимых для столь